Толковый Типикон. Часть II

Заключительное каждение здесь делается только игумену, так как у него испрашивается благословение на возглас (Господи благослови). Устав патр. Филофея вместо «игумена»: «опять св. иконы» [181] и о каждении престола просто: «кадя». Севаст.: «предстоятеля или место его, затем святого (τον άγιον)», т. е. икону; позднейшие греческие (XIV в.): «святого обители» (τον τής μονής αγιον) [182]. Слав. XIV–XV в. взамен последнего: «икону праздничную». Рук. XVI в. и старообряд. устав: «кадит игумена на месте его (старообряд.: или место его, аще не прилучится ту быти игумену) и паки прежекаженыя (стар.: кажения) иконы святыя яко и прежде и потом Святаго, егоже есть храм», — далее как у нас [183].

{с. 499}

«Слава Святей»

Начальным священническим возгласом для бдения сделан таковой возглас не вечерни, которая занимает в бдении первое место, а утрени, как важнейшей службы. Этот возглас (по греч.: Δόξα τή άγίςι καί όμοουσίω καί ζωοποιω καν άδιαιρέτω Τριάδι, πάντοτε, νυν, και άει, καί εις τους αιώνας των αιώνων, αμήν), о чем и выше замечено [184], прославляет Бога хотя не со столь общей точки зрения, как вечерний возглас («Благословен Бог наш»), но и не с такой возвышенностью и выразительностью, как литургийный («Благословенно Царство»); именно, прославляет Св. Троицу только в Ее нераздельности и общем действии на мир (не в благодатном, как литургийный), — по объяснению этого возгласа у св. Симеона Солунского: «прежде всякой песни богословствуя о Виновнике всего и Владыке, Едином в Троице Боге всяческих, и славословя Его и таким образом полагая начало песнословию Того, Кто есть начало и конец всего» [185].

Возглас «Слава Святей…», должно быть, возник из евангельского стиха «Слава в вышних Богу». В древнейших Типиконах утреня в Четыредесятницу (богослужение которой вообще носит на себе много следов первобытной практики) не имеет возгласа «Слава Святей…», а по обычном начале с возгласом «Благословен Бог» начинается со «Слава в вышних Богу» [186] (как и вообще в древности службы иногда не имели чего-либо соответствующего нынешним начальным возгласам [187]). Первоначальной формой возглас, может быть, напоминал формулу в нынешнем чине освящения храмов и антиминсов (имеющем, должно быть, константинопольско-софийское происхождение и сохраняющемся очень устойчиво с XI–XII в.): «Слава Тебе, Св. Троице, Боже наш, во веки веков» [188]. Наиболее простую форму нынешний возглас имеет в древнейшем списке Студийского устава Московской Типографской библиотеки XI в. в чине пасхальной утрени (в других местах этого устава он не приводится): «Слава Единосущней Троици всегда ныне и присно» [189]. В списке того же устава XII в. уже прибавлено: {с. 500} «Святей» [190]. В дальнейшей редакции возгласа, представленной рядом рукописей XII–XIII вв., к этим двум прилагательным присоединяется «Животворящей» [191]. Близка к этой, но, может быть, древнее ее, судя по высказанному предположению о самой первоначальной форме возгласа, такая: «Слава Святей, Единосущней и Животворящей Троице, Богу нашему, всегда…» [192]. Нынешнюю форму, по-видимому, впервые имеют греческие уставы XIII в. [193] Возглас пытались и расширить дальше нынешней формы. Так, древнейшие славянские списки Иерусалимского устава имеют после «Троице» прибавку: «Отцу и Сыну и Св. Духу» [194]. У св. Симеона Солунского (XV в.) к 4 нынешним прилагательным еще 5-ое «Всесильней» (παντοδυνάμω) [195]. Пред «ныне» то есть, то нет «и» [196]. Άδιοαρέτω в слав. переводится то «Нераздельней», то «Неразделимей»; первое, по-видимому, древнее [197]; второй перевод — чаще [198] и усвоен старообрядческим уставом.

ПРЕДНАЧИНАТЕЛЬНЫЙ ПСАЛОМ

Пение «Приидите поклонимся»

Так как так называемое «обычное начало» церковных служб сделано недавно, пред девятым часом, и своим скорбно-молитвенным характером оно не отвечало бы торжественному началу бдения, то здесь оно имеет сокращенный вид стиха «Приидите поклонимся», который получает округляющую его добавку: «Приидите поклонимся и припадем Ему». Этот стих с предшествующим ему ответным «Аминь» и следует непосредственно за начальным возгласом бдения. При этом ввиду торжественности момента стих этот поется (о пении прямо не сказано, но это следует из непосредственно примыкающего к нему пения предначинательного псалма, и так делается в практике), и поется не обычным, а исключительным образом, как и другие важнейшие молитвословия служб — одним предстоятелем или екклисиархом, при этом с постепенным усилением голоса на каждом из 3 стихов (для выражения постепенно охватывающего молитвенного одушевления):