Выйдя из алтаря, священник (далее по Типикону) становится против св. дверей, диакон же направо от него немного наискось; диакон, немного склонившись, держа орарь тремя перстами правой руки, говорит тихо, но так, чтобы мог расслышать священник: «Господу помолимся». Священник произносит тихо молитву «Вечер и утро и полудне», названную в Служебнике «молитвою входа». Эта молитва, в которой есть выражение из самой важной литургийной песни «Тебе поем»: «хвалим, благословим, благодарим и молимся Тебе» (знаменательно!) [365
], повторяет моления псалмов на Господи воззвах (как бы принося эти моления и от священника), именно просит Бога, чтобы молитва наша направилась к Нему, как кадило, чтобы не уклонилось сердце наше в лукавые слова и мысли; просит далее об избавлении от всех ловящих души наши; молитва оканчивается славословием (названным «возглашение») великой ектении «Яко подобает Тебе», чем выражается, что начинается новая самостоятельная часть вечерни, или что последняя собственно начинается отсюда, а до сих пор было подготовление. Дальнейшие обряды входа Типикон описывает следующим образом. Диакон, став прямо («восклонився»), говорит священнику, показывая к востоку (столь благодатной для христианина стране) орарем, который он держит тремя пальцами правой руки: «Благослови владыко св. вход». Священник благословляет к востоку, говоря: «Благословен вход святых Твоих, Господи, (окончание в Служебнике на литургии:) всегда, ныне и присно и во веки веков, аминь». Этим выражается уверенность, что во входе участвуют и св. Ангелы, о чем прямо молится священник на молитве литургийного входа, и духи праведных, поскольку он как бы повторяет вход Спасителя на небо. Затем диакон отступает в сторону к предстоятелю, кадит икону на его месте и его самого (испрашивая этим и у него благословения на вход) и возвращается на прежнее место, ожидая конца стихиры («стиха»); по окончании ее он «входит посреде», т. е. подходит к середине св. дверей и, начертав кадильницею [366] крест, в знак того, что Крестом отверсты нам двери неба, возглашает: «Премудрость, прости», приглашая этим к благоговейному стоянию ввиду священной важности настоящего момента, т. е. входа, как то {с. 552} делается и пред важнейшими моментами литургии — в начале литургии верных, пред «каноном» литургии, а также пред отпустом вечерни и утрени. (Несправедливо этот возглас считается подготовительным к песни Свете тихий или прокимну: ни то, ни другое не имеет места после входа на литургии, когда такой же возглас; на будничной вечерне, когда входа нет, возглас не указан ни в Типиконе, ни в Служебнике). После возгласа, продолжает Типикон, при пении Свете тихий, чтецы, несущие свечи при входе, подходят с ними до св. дверей, диакон входит в алтарь и кадит св. трапезу (не сказано «кругом»), священник же, поклонившись пред св. дверьми и поцеловав их, входит в них, после чего св. двери закрываются. По входе в алтарь священник, по Служебнику, обратившись к западу, со сложенными руками стоит в ожидании конца прокимна, затем кланяется и уходит на свое место, — предполагается, должно быть, как делается на практике, стояние священника при пении прокимна у горнего места. Практикой принято, что священник при входе целует не самые св. двери, которые открыты, а косяки их, вернее — помещенные на последних небольшие иконы (целование же самих дверей сохранено для архиерейского богослужения). Точно так же практикой принято св. двери закрывать не тотчас после входа, а после пения прокимна [367].Древние уставы и греческий о входе
В древних списках Иерусалимского устава вечерний вход описывается короче, чем в нынешнем Типиконе, который даваемый им порядок заимствует с некоторыми изменениями и дополнениями из «Чина» патр. Филофея (XIV в.). По груз. ркп. Иерус. устава XIII в. при словах «Яко утвердися милость Его на нас»
По греч. ркп. XIII–XIV в.,