Толпа и стадо

Обратим внимание, что немецкие кавалеристы не сомкнули ряды, не искали спасения в близости товарищей, но разбежались. У животных есть виды, которым свойственна жизнь в одиночку или малыми группами. При нападении хищников или охотников они бросаются врассыпную. Но и высоко стадные животные, подобно овцам и северным оленям, в первые мгновения испуга бросаются «куда глаза глядят», но через мгновения собираются в кучу и дальше уже следуют за вожаками.

Рассказывая о войсковых паниках, очевидцы и исследователи стараются понять, что было их первопричиной. Например, римляне боялись бога Фавна, они были предуготовлены к испугу. Также и немецкие солдаты уже знали о храбрости русских казаков, о перспективе быть зарубленными без пощады и пленения.

Х. фон Люк упоминает о случаях самоубийства среди немецких солдат, недавно призванных в армию, оказавшихся под неистовыми бомбежками англоамериканской авиации.

Теория особых норм поведения человека в толпе

Emergent Norm Theory (ENT)[74] исходит из того, что нетрадиционное коллективное поведение возникает после внезапного события и определяется тем, как это событие воспринимается и интерпретируется участниками, как бывают разрушены или нейтрализованы социальные нормы и регуляции, не могущие уже быть использованы в критической ситуации. Требуются новые нормы, делающие легитимными действия людей – участников коллективного поведения, чтобы решить проблемы кризиса в наиболее экстремальных случаях. ENT предполагает, что разнообразие акторов с различной жизненной историей, навыками, способностями восприятия и мотивациями помогает преодолеть кризис.

Люди, оказавшиеся вместе, в критической обстановке, оценивают детали поведения соседей, неуместность существующих норм. Происходит быстрая реорганизация групп и социальных связей, обмен информацией, усиливается взаимозависимость. В группе возникает соперничество, стремление доказать свою правоту и заразить ей других, конкуренция за лидерство. Все это откладывает принятие правильного решения.

Конкуренция между группами (во время пожара на одном этаже часто находится много фирм) также откладывает эвакуацию. Важен размер группы, что сильно влияет на время эвакуации. Если некоторые люди ищут спасения в одиночку, то группы предпочитают уходить все вместе, в узких местах, на лестницах одиночкам приходится присоединиться к ним. На лестницах возникает регуляция, подобная уличной с машинами[75].

Чем больше группа, тем больше шанс, что в ней найдутся опытные люди, способные стать вожаками (теория критической массы). Влияет также состав группы. Во время катастрофы люди становятся более социальны, склонны к контактам. Теория критической массы не учитывает, что не только вероятность находки опытных людей, но чувство социальной солидарности помогает в группе людям справиться с обстановкой.

Получается, что группа имеет преимущество перед одиночками, спасающимися сами по себе. Но реальные события на пожарах показывают, что социальные связи скорее ведут к гибели. Чем больше возможностей есть у группы, тем медленнее она спасается, потому что возникает конкуренция, дискуссия, что предпринять. Ощущение опасности различно, люди по-разному оценивают события. Происходит задержка с принятием решений. Также влияет внушаемость. Если много информации – происходит задержка, уходит время на обдумывание ее.

Некоторые люди очень высоко оценивают свои способности. Другие, наоборот, полагают себя неспособными на подвиги. Во время катастроф лидерами становятся не те, кто, казалось бы, должен, а тот, кто предложит неожиданное решение. Людьми владеют установки нормального времени. Поэтому человек в форме может иметь преимущество стать лидером, но это не всегда совпадает с правильностью решений.

Социальна ли паника?

Старейший взгляд на паническое поведение толпы – люди теряют во время бегства от опасности гуманизм и становятся животными. Их решениями руководит страх. Второй взгляд, развивавшийся E. Quarantelli (1957)[76] как теория коллективного поведения, – люди не становятся животными, но думают только о себе, не соблюдают принятых норм социального поведения.

Исследования паники приводят авторов к противоположным выводам. Согласно одному, люди теряют свою социальность, забывают социальные нормы, думают лишь о том, как спастись самим. Их поведение крайне индивидуалистично. История войн и армий доказывает, что вполне добропорядочные люди, став солдатами, воспринимают (в большей или меньшей мере) иную мораль, ведут себя по-иному, чем в мирной жизни.

Другой вывод, также основанный на реальных фактах, – люди сохраняют моральные принципы, присущие им в обычной жизни. Aguirre [et al.] (1998)[77] напоминают, что множество работ показывает, что в толпе возникает сотрудничество, взаимопомощь. Это случается особенно часто, если люди как-то знакомы. Но это затрудняет спасение, чаще ведет к пробкам, через которые трудно пробиться остальным.