Толстый демон. Часть 1. Мы вместе!

Подвальная комната с момента Шуркиного заселения превратилась в гибрид мусорной свалки и лаборатории безумного алхимика. Справа от входа вдоль стены тянулся массивный стол, фактически толстая плита из сверхпрочного пластика, на которой в доступном пониманию одного хозяина порядке разместились баночки, колбочки, пара горшков с какими-то сорняками, инструменты невнятного предназначения и происхождения, толстенная книга в черном кожаном переплете (Алла злобно щурилась всякий раз, когда ее видела. Помнила, сколько та стоит.) и другие предметы, служащие подспорьем в занятиях постоянного обитателя. Здесь же лежали многочисленные объедки и остатки пищи, как ни странно, тщательно собранные на ближайшем к входу участке стола и не пересекавшие определенную границу. Под столом громоздились коробки из-под приборов, тут же разместился стеллаж с инструментами, второй стеллаж, только с книгами, прислонился к дальней стене. На отдельных полках лежали мешочки с материалами и веществами, — сборами цветов и трав, образцами руд, разноцветными тряпочками, кусками глины и другими, не менее грязными и бесполезными, по мнению женщины, предметами.

Пространство посредине комнаты занимал вделанный в каменный пол медный круг. Рабочие-таджики использовали кусок проволоки по Шуркиной просьбе. В данный момент вдоль металлической полоски в палец толщиной выстроился ряд свечей и курительниц, кое-где мелом были нанесены прихотливо изогнутые знаки. Над кругом, над самой границей, проходила водопроводная труба, прикрепленная к потолку еще во времена развитого социализма. Прошли десятилетия, облезла краска, флигель вместе с изрядным куском земли перешел в частную собственность, но вмурованная концами в стены железка продолжала уверенно висеть, доказывая — советские водопроводчики строили на века! Никакие испытания ей не страшны!

Ну, или почти никакие. В данный момент она испытывала нагрузки, значительно превышающие привычные. Обхватив трубу руками и ногами, с покрасневшим от напряжения лицом, из последних сил Шурка удерживался под потолком.

— Какого черта ты там делаешь?

— Осторожнее, — зашипел толстяк. — Свечки не затуши.

Алла оглядела пустую комнату, хмыкнула и шагнула вперед.

— Ты можешь внятно объяснить, что здесь…

Соткавшаяся из воздуха отвратительная морда заставила ее с визгом отшатнуться. Поток холодного воздуха, рванувший из призрачной пасти, прошелся по лицу и взметнул волосы, отчего испуганная женщина еще сильнее рванулась назад, запнулась за порожек и свалилась на лестницу, больно ушибившись пятой точкой. Почти мгновенно морда исчезла.

— Это что? — одним глазом опасливо выглядывая из-за косяка, громким шепотом спустя пару минут вопросила Алла. К ее неудовольствию, Шурка на вопрос внимания не обратил, сосредоточившись на двух вещах: удержании себя немаленького на весу и изучении того места, где ножка званой гостьи слишком опасно приблизилась к сложному переплетению меловых линий. Наконец, удовлетворившись осмотром и опасливо покосившись вниз, он скомандовал:

— Пройди вдоль стеночки к столу и возьми с него воон тот красный кувшин.

— Уже бегу, — мрачно ответствовала Алла. — Только губы подкрашу.

— Я упаду сейчас!

— С места не сдвинусь, пока не объяснишь, что это за монстра была!

— Я твой повелитель, — сдавленно просипел Шурка. — Ты должна мне повиноваться!

В ответ Алла издевательски расхохоталась, скрутив из пальцев неприличный знак. Толстяк тихо застонал.

— Ну за что мне это!

— За все хорошее, — сообщила пострадавшая сторона. И принялась перечислять. — За подожженный особняк, за то, что Наташке рогатку сделал, за сорванный прием — господи, надо ж было умудриться все мясо сожрать! Голландцы до сих пор в шоке! — за садовника поседевшего и за машину, которая руля не слушается, ездит задом и бибикает «Хава нагила». Продолжать, «повелитель»?!

— Хватит!

— Уфологи приезжали, во весь разворот статья: «черные птицы над парком кружатся!» — никак не могла успокоиться Алла. — Все вокруг засрали, зар-разы! А еще…

— Уймись! — внезапно рявкнул Шурик так, что по комнатушке пошел перезвон от дребезжащей стеклянной посуды. Черты лица его изменились, словно потекли, зрачок на короткое мгновение пожелтел и вытянулся в вертикальную щель. Парень глубоко вздохнул, успокаиваясь. Повисел неподвижно. Когда он снова взглянул на молчащую, недовольно поджав губы, женщину, из его голоса исчезли рокочущие нотки. — Короче. Внутри круга находится дух. Вырваться, пока свечи не прогорели и узор цел, он не может. Контролировать его я тоже не могу, слишком силен, вражина. Поэтому нужно от него избавиться.

— Я так понимаю, ты его призвал? — осведомилась собеседница. — Вот ты его и изгоняй! Мне, знаешь ли, жить охота.

Толстяк ее словно не услышал, продолжал мерно говорить: