Толстый демон

– У нас одно время были очень популярны человеческие тесты. Психология, природные склонности детей, уровень интеллекта. И знаешь, что выяснилось? Ни у одного дханна ай-кью не опускается ниже сотни.

– Ты к чему это говоришь? – подозрительно поинтересовалась одетая в домашний халат бизнес-леди. – Откуда такая внезапная смена темы?

– Даже торжествовать неохота, – вздохнул Шурик. – «Миракл Филд», Эллис Фокс, денежное дерево… На твоем месте я бы трижды подумал, стоит ли вкладывать деньги в компанию «Поле Чудес» под руководством Алисы Лисы и Базилио Кота.

Алла замерла, не донеся кружку с чаем до рта. Ей потребовалось минуты две на осмысление и еще столько же – чтобы поверить в очевидное. Надо же так лопухнуться! Почему ни она, ни один из множества экспертов, с которыми она разговаривала, просто не взяли и не перевели английские имена на русский? Причем ее дружно уверяли в необычайной перспективности проекта. Совпадение? Настолько полное? Бред.

Хотелось ругаться в полный голос.

– Труднее всего заметить очевидные вещи, – сочувственно-ехидно улыбнулся Шурик. – Что делать собираешься?

– Олега на них натравлю. Пусть разбирается.

Парень тоскливо оглядел опустевший стол, аккуратно смел хлебные крошки в ладонь и закинул их в рот. Только потом раздумчиво предложил:

– Давай-ка лучше вместе съездим к ним в офис. Есть у меня родственник, любитель шуток на грани. Знакомый стиль. Если Рамиааль затеял очередную авантюру, он наверняка может поведать нечто интересное. Да и просто будет полезно представить тебя одному из сородичей. Так сказать, пора начинать постепенно «выводить в свет».

– Это точно он?

– Нет. Поэтому я и хочу сам проверить.

В офисе царил почти осязаемый аромат классической британской респектабельности. Строгие интерьеры, выдержанные в темно-коричневых тонах, тяжелая кожаная мебель и висящие на стенах картины наводили на мысли о добропорядочности и больших деньгах местных хозяев. Разместилась «Миракл Филд» в престижном здании в центре Москвы, с высокой арендной платой, пускали туда не каждого. Говоривший с легким акцентом секретарь, одетый в консервативного кроя костюм, предложил гостям присесть в уютные глубокие кресла. Он быстро принес крохотные чашечки кофе, печенье на подносике и обещал проводить посетителей к руководству в самое ближайшее время. Причем извинялся, что не может сделать этого прямо сейчас.

Спортивный костюм на Шурике ни капли его не смутил. Более того, во время разговора мужчина – кстати сказать, довольно молодой, но какой-то низенький, нервный, с горбатым носом-шнобелем и печальными выкаченными глазами – обращался исключительно к толстяку, демонстрируя всяческое уважение и в упор игнорируя недовольство Аллы. Парень воспринимал почести как само собой разумеющееся, словно иначе и быть не могло: он сразу почувствовал знакомый ток силы, пронизывающий встретившего их человека. Чужой силы, заемной.

– Рамиааль старше меня раза в четыре, он родился спустя год после Французской революции, – поучал дханн спутницу во время поездки. – К людям он в целом относится неплохо. Но этикет нарушать все-таки не стоит, может рассердиться. Запомни, в разговор не влезай, обращаясь, перед именем произноси «могущественный». Первой не заговаривай, только отвечай на вопросы. Словом, веди себя так, как будто перед тобой высший чиновник из Кремля.

– Знаю-знаю, – прикинулась Алла дурочкой. – Они к папе иногда приезжали денег просить.

– Тогда считай, что перед тобой бог, – не поддержал шутки парень. – Кое-кому из моих предков до сих пор жертвы приносят. На их фоне Рамиааль – демократ покруче американских сенаторов.

Шурик впервые после той ночи, когда она согласилась стать его принятой, заговорил о родственниках. Прежде рассказывать о своем прошлом он избегал. Описывал историю и обычаи, объяснял структуру общества и истоки традиций, скрупулезно перечислил последствия, вызываемые связью между дханном и избранным им человеком. Однако о себе он не рассказал практически ничего. Словно читал сухой, сжатый, обезличенный доклад на определенную тему. Да и сейчас не слишком откровенничал – только упомянул, что любитель шуток, возможно скрывающийся под маской сотрудника иностранной фирмы, принадлежит к одному с ним роду, но к другой семье. Прежде они встречались в доме родителей Шурика: Рамиааль приезжал к ним по делам и одно время гостил довольно часто. Судя по всему, толстяк если не считал кузена другом, то симпатизировал ему точно.