Том 1

Кто в первый раз в горах запел:
«Варайда-вара́да»?
Так пел, что вечный лед кипел
И с гор ручьями падал.
Кто в первый раз в горах запел:
«Варайда-вара́да»?

Кому принадлежала честь
Мужскую песню эту
В горах абхазских первым спеть,
Пустив гулять по свету?
Есть в песне боль и радость есть,
Лишь робости в ней нету!

Я с неба сумерки сдирал,
Я рвал туманы в клочья,
Начало песни я искал
Повсюду днем и ночью.

Но только высоко, средь скал,
Нашел я то начало:
Там горец раненый лежал,
Под ним река рычала.

Тысячелетние дубы
Стояли в изголовье,
Он сам началом песни был,
И песня пахла кровью.

Лежал он, рухнув, как гора,
Предательством подкошен,
И в ожидании утра
Над ним кружился коршун.

— Вставай, охотник! Ты проспал,
Дотла сгорели звезды.
Чтоб день охоты не пропал,
Вставай, пока не поздно!

Я вижу, что нога твоя
Покрыта липким ядом
И размозженная змея
Лежит бессильно рядом.

Не умирай! Свою судьбу
Продли с живыми, с вами.
Смотри, как речка на горбу
Несет дубы с корнями.

Доверься ей, она в беде,
Как горец настоящий,
Тебя не выбросит нигде
И до людей дотащит!

И вот услышал он меня,
Поднялся, стиснув зубы,
И влез в поток, и лег плашмя
На грудь большому дубу.

Поток стрелой его понес
К родным местам все ближе.
Уже лачугу, где он рос,
На берегу я вижу.

Я жду, чтоб людям крикнул он,
Позвал на помощь стоном!
Но горцу лучше смерть, чем стон.
Стон — это недостойно!

С улыбкой на лице встречать
Судьбу обязан горец.
Но как же людям знак подать
Улыбкою — о горе?

И вместо крика или слез
В волнах, со смертью рядом,
Вдруг в горле горца родилось:
«Варайда-вара́да!»

То был не стон и не мольба,
Не вопль больного тела,
То мужество само себя
Спеть в песне захотело!

Стенанья трусов выдают.
Их страх за жизнь свою.
Они «Варайда» не споют
У смерти на краю.

Но храбрый боль не признает,
Считает страх неправдой,
Пока он дышит — он поет:
«Варайда-вара́да!»

Лишь тот, в чьем жалком сердце лед,
Ту песню не оценит.
Гора и та ее поймет,
И к облакам возденет,
И эхом об землю швырнет,
Но слов в ней не изменит!

Я слышу, как звучит в горах:
«Варайда-вара́да!»
Для всех, кому неведом страх,
Та песня как отрада.
Я тоже побратался с ней.
С ее суровой правдой.
Дай бог мне спеть на склоне дней:
«Варайда-вара́да!»

ОТЕЦ