Том 1

Впрочем, последнюю фразу Сталин сказал после просмотра эпизода «Лобное место». Я сделал вид, когда закончилась «Красная суббота», что не решаюсь предложить Сталину просмотреть очередные кинопризнания. Я как бы намекал невольно всем своим нерешительным видом на чудовищность их и натуралистичность.

– Начинай! – приказал Сталин, – Нервы Сталина в порядке!

– Показательная физическая ликвидация вождя на глазах народа – вот наша конечная цель! – сказал с экрана Понятьев, после чего каждый из обвиняемых уточнил подробности сговора, распределения постов и вытеснения из сердец граждан образа Сталина.

– Бешеные собаки! – крикнул Сталин и бросил в экран трубку. Я поднял ее.

Затем пошли вырезанные из хроники кадры первомайской демонстрации. Ликующий народ, держа на руках деток, смотрел в сторону… Лобного места. На нем стоял с топором в руках Понятьев. Он улыбался и кланялся народу… Вот главные пособники «Брута» подтащили к плахе куклу, прекрасно загримированную под Сталина. Китель, усы, фуражка, брюки, заправленные в сапоги… Море голов… В лицах ожидание чего-то ужасного и готовность к восторгу… Эти кадры я вырезал из киноочерка о митинге «Руки прочь от Сакко и Ванцетти!»… Море голов, и над ними гремит из граммофонных труб репродукторов блядский голос Юрия Левитана:

– Будучи агентом гестапо, Джугашвили ставил в известность мировую реакцию о цифрах прироста валовой продукции в нашей стране и ее обороноспособности. Ликвидировав лучший цвет ленинской философской мысли, он и его подручные с помощью вермахта намеревались расчленить территорию нашей славной Родины на так называемые суверенные государства типа Армении, Грузии, Якутии, Эвенкии, Чукчии и Палестины. Истинно русские земли предполагалось ввести в состав Украйно-Белорусских соединенных штатов и назначить их губернатором-смотрителем садиста Семена Буденного… Дискредитировал учение Маркса-Ленина нелепыми псевдофилософскими повадками, прикрывавшими врожденную скудость научной мысли… Насильно ввел коллективизацию, профанирующую национальную идею всеартельного труда… Убил верную ленинку Аллилуеву… Создал всесоюзную сеть концлагерей, консультируя по этому вопросу различных диктаторов… Аморализм личной жизни… Преступное сожительство с кровавым карликом Ежовым… Непомерное самовозвеличивание… Фактическое уничтожение ВКП(б)… Сотрудничество с горсткой недоумков-подхалимов типа Кагановича, Молотова и Ворошилова… Подготовка к вторжению гитлеровских войск… Обуржуазивание богемы, технократии и пижонов от науки… Использование спившихся склеротиков Джамбула и Стальского для распространения мифа о великом горце… Глумление над памятью Ленина… Неудавшаяся попытка оторвать Пушкина от народа… Приговорить к смертной казни по древнему русскому обычаю… четвертовать на Лобном месте!

– Пожалуй, всего этого достаточно, – сказал я, выключив проектор.

– Продолжай, Рука. Джугашвили не прочь поглазеть на казнь Сталина… Но какие бешеные собаки!… Какая блядь Левитан! Сегодня он говорит: «Да здравствует великий кормчий нашего времени, дорогой и бесконечно любимый отец, друг и учитель Сталин!», а завтра зачитывает своим продажным басом мой приговор! Я правильно делаю, что ненавижу и унижаю поклонением себе толпу!… Все псы! Все бляди! Крути, Рука!…

Сначала Понятьев отрубил кукле Сталина руки, потом ноги и наконец голову, из которой вдруг выпали тряпки и красные опилки. Он потряс ее над собой… Толпа горланила «ура-а!» и пела песню о том, что никто лучше нее не умеет смеяться и любить…

– Все, – рассказал я. – Арестованные не подвергались ни пыткам, ни давлению. Продав друг друга, они старались выложить как можно больше, надеясь на снисхождение… Они просят о личном свидании с вами.

– Зачем? – помолчав минут десять и походив по залу, спросил Сталин.

– Вымолить жизнь собираются.

– Дело зашло слишком далеко. Я всегда слишком много думал о других. Пора позаботиться о личной безопасности… Казни их всех лично. Никакого суда. Никаких формальностей. Перебей их, Рука, как собак. Как бешеных собак. За киноследствие получишь орден Ленина… Обвинить меня в сожительстве с Ежовым!… Сволочи! В какой, интересно, роли? Активной или пассивной?… Как собак! Ты понял, Рука?

– Есть! – говорю. – Передать им что-нибудь?

От картины собственной жизни Сталин совершенно потерял голову. Он написал записку: «Понятьев! Ты подлей, чем Яго Гете. Но Сталин побеждает смерть, как Чкалов пространство и время… Пес! Пес! Пес!»

– Передай. Пусть почитает перед смертью… Я – «агент гестапо»! Ах, негодяи! А войну вы накаркаете на головы себе подобных, накаркаете! Вы у меня по пять раз передохнете в атаках, а недобитых добьет Гитлер!… Когда, Рука, мы покончим хотя бы в общих чертах с этой… Силой?

– Дело движется, Иосиф Виссарионович. Крематории дымят! Но много злоупотреблений. Эти бывает, для того чтобы самим уцелеть, закладывают наших. Не успеваем разбираться.

– Иди. Спасибо. Ты и на этот раз не ошибся, – сказал Сталин.

61