Том 1

Съезд говорит, что “…основной задачей партии в настоящий момент является развитие революции путем расширения и усиления агитационной деятельности в широких слоях пролетариата, крестьянства, мелкой городской буржуазии и среди войск и вовлечения их в активную борьбу с правительством постоянным вмешательством социал-демократии и руководимого ею пролетариата во все проявления политической жизни страны…” Партия “не может принимать на себя возбуждающего ложные надежды обязательства вооружения народа и должна ограничить свои задачи содействием самовооружению населения и организацией и вооружением боевых дружин…” “На обязанности партии лежит противодействие всем попыткам вовлечь пролетариат в вооруженное столкновение при неблагоприятных условиях…” и т. д. и т. п. (см. резолюцию съезда).

Выходит, что сегодня, в данный момент, когда мы стоим на пороге нового выступления народа, для победы восстания самое главное дело — агитация, а вооружение и организация красных отрядов — нечто несущественное, чем мы не должны увлекаться и в отношении чего свою деятельность мы должны “ограничить” “содействием”. А о том, что нужно организовать восстание, а не проводить его разрозненно, о том, что нам необходима политика наступления (вспомните слова Маркса), — об этом съезд не говорит ни слова. Ясно, что для него эти вопросы не имеют значения.

Факты говорят: вооружайтесь и всемерно укрепляйте красные отряды, съезд же отвечает: не очень-то увлекайтесь вооружением и организацией красных отрядов, “ограничьте” свою деятельность в этом отношении, так как самое главное дело — агитация.

Можно подумать, что до сих пор мы много заботились о вооружении, вооружили массу товарищей, организовали очень много отрядов, агитацию же забросили, — и вот съезд поучает нас: довольно вооружаться, хватит заботиться об этом, главная-де задача — агитация!

Разумеется, одним из главных орудий партии всегда и везде является агитация, но разве агитация будет решать победу предстоящего восстания? Если бы съезд сказал это четыре года тому назад, когда вопрос о восстании у нас не стоял в порядке дня, тогда это было бы еще понятно, но сегодня, когда мы стоим на пороге вооруженного восстания, когда вопрос о восстании поставлен в порядок дня, когда оно может начаться помимо и вопреки нашей воле, — что может сделать “главным образом” агитация, что можно успеть путем этой “агитации”?

Или еще: допустим, что мы расширили агитацию, допустим, что народ поднялся, что же дальше? Как может он бороться без оружия? Разве недостаточно пролито крови безоружного народа! Да и к чему народу оружие, если он не умеет им пользоваться, если у него не будет достаточного количества красных отрядов? Нам скажут: мы не отказываемся от вооружения и красных отрядов. Допустим, но если вы не будете обращать должного внимания на дело вооружения, если вы забрасываете его, — это значит, что вы фактически отказываетесь от него.

Мы уж не говорим о том, что съезд даже не заикнулся об организации восстания и политике наступления, Впрочем, это так и должно было случиться, ибо резолюция съезда на четыре-пять лет отстала от жизни и для съезда восстание все еще было теоретическим вопросом.

Что говорили на съезде по этому вопросу большевики?

Они говорили, что “…в пропагандистской и агитационной работе партии должно быть обращено усиленное внимание на изучение практического опыта декабрьского восстания, на военную критику его и извлечение непосредственных уроков для будущего”, что “следует развить еще более энергичную деятельность по увеличению числа боевых дружин, улучшению организации их и снабжению их всякого рода оружием, причем, согласно указаниям опыта, следует организовать не только партийные боевые дружины, но также примыкающие к партии и совсем беспартийные…”, что “ввиду нарастающего крестьянского движения, которое может в самом близком будущем вспыхнуть в целое восстание, желательно направить усилия на объединение действий рабочих и крестьян для организации по возможности совместных и единовременных боевых выступлений…”, что, следовательно, “…в силу нарастания и обострения нового политического кризиса открывается переход от оборонительных к наступательным формам вооруженной борьбы…”, что необходимы совместно с солдатами “…самые решительные наступательные действия против правительства…” и т. д. (см. резолюцию большевиков).

Так говорили большевики.