Том 1

— У бабушки ты один, — ответил ему Сергей Николаевич, — а у меня вас девяносто четыре человека. Ты подумай, что будет, если все девяносто четыре разбредутся в девяносто четыре стороны и захотят гулять и купаться в одиночку? Предупреждаю: еще одно нарушение дисциплины — и домой уедешь к маме, папе и бабушке!

А Лене Жегалову Сергей Николаевич сказал:

— Завтра собери совет лагеря и вызови Кузнецова.

Члены совета лагеря были настроены по отношению к Андрюше еще более сурово. Да это и понятно. Для старшего вожатого Андрюша Кузнецов — двенадцатилетний мальчик, а для членов совета лагеря Андрюша — товарищ, ровесник или почти ровесник, а к равному себе и отношение более требовательное.

Леня Жегалов председателем был первый год, но в совете лагеря работал еще прошлым летом.

Он знал, что все нарушители дисциплины, вызываемые на суд товарищей, ведут себя приблизительно одинаково.

Сначала молча отводят глаза, смотрят куда-то по углам, вниз, на пол, или кверху, в потолок. Потом начинают огрызаться, потом — каяться. Кончается обычно слезами, в особенности у девочек.

У девочек слезы начинаются раньше и даже иногда мешают как следует огрызаться и каяться.

Леню очень удивило поведение Алеши Кузнецова. Стоит себе и улыбается, румяный, темные волосы щетинкой. Ничего не высматривает по углам, ни на полу, ни на потолке. Отвечает весело, не огрызаясь. До раскаяния далеко, а слезы… Разве доведешь такого до слез? Засмеялся даже, когда звеньевой из третьего отряда, рассказывая об истории с подушками, с негодованием закончил:

— Он нам весь отряд портит!

По предложению Лени Жегалова единогласно постановили: Кузнецова перевести в пятый отряд.

— В пятый отряд? — опять засмеялся Андрюша. — К малышам, к семилеточкам?

— Да, к семилеточкам, — сказал Леня. — До третьего отряда ты, по-видимому, еще не дорос. Между прочим, пятый отряд — лучший в лагере. Если бы не Котик Синицын, у них за всю неделю ни одного бы замечания не было. Надеюсь, что наши малыши будут для тебя хорошим примером.

Как раз в этот день ребята заканчивали работу на лужайке, около дома. Дорожку, на которой выстраивались перед подъемом флага, решено было сделать в виде огромной пятиконечной звезды. Звезда, разумеется, получилась не совсем правильной формы — лучи ее были как бы раздвинуты перед маленькой деревянной трибуной и мачтой с флагом.

Старшие ребята вырезали последние куски дерна, увозили его на тачках и привозили песок. Пятому отряду было поручено как можно аккуратнее посыпать песком узенькую дорожку.

Андрюша Кузнецов выбрал самую крошечную лопатку и, захватывая буквально по несколько песчинок, делал вид, что ему очень тяжело нести.

— Ты почему так мало берешь? — спросила Маша Глебова. Уж она-то старалась изо всех сил, растрепалась, раскраснелась.

— А я не могу много нести: я — маленький! — ответил Андрюша.

Вечером, когда заиграл горн, ребята в первый раз построились на новой дорожке звездой. Вышло очень красиво. Все стояли по росту.

Самые большие — слева от трибуны, потом все меньше по лучам звезды, наконец, самые маленькие опять близко от трибуны, справа.

И вот справа, в самом конце, нарушая красоту, после Котика Синицына и Маши Глебовой неожиданный скачок вверх — Андрюша Кузнецов.

Ребята улыбались, кто-то фыркнул. Котик Синицын даже громко засмеялся. Но вожатый сказал:

— Лагерь, смирно!

И сразу наступила тишина.

Пока Леня Жегалов принимал рапорты, Андрюша понемножку сгибал колени, становился все ниже и ниже, наконец присел на корточки и стал одного роста со своей соседкой, Машенькой.

— Кузнецов, стань как следует!

Андрюша, правда, сейчас же выпрямился, но успел сказать:

— Сергей Николаевич, ведь я — маленький!

Утром на построении, когда Андрюша опять вдруг «стал маленьким», никто уже не улыбался, на Андрюшу глядели с негодованием, а малыши — даже с испугом.

Ребята один за другим прошли по всем зигзагам пятиконечной звезды и направились к дому.

— Анна Павловна, — сказала Маша, — он даже не умеет ходить в ногу.

— Ничего, Машенька, я думаю, мы его научим. Тебе не стыдно перед малышами, Андрюша?

По дороге в столовую Андрюшу остановил Леня Жегалов:

— Вот что, Кузнецов, хватит тебе ломаться!

И отошел.

Сколько сдержанного негодования и презрения было в его словах!

Весь день Андрюше было невероятно скучно.

Мальчики звали играть в футбол.

— Пойдем! — убеждал Сережа Ильин. — Сегодня будем играть в форме: синие майки, черные трусы. Девочки нам номера нашивают. Пойдем!

Андрюша хмуро отвечал:

— Не хочу!

Он одиноко ходил в кустах, за домом. Ребята тренируются. Скоро встреча с футбольной командой соседнего лагеря. Андрюша — левый край… Ну и пусть! Другого найдут… Потянуло все-таки к футбольной площадке. Обошел с другой стороны и стал смотреть издалека. Леня Жегалов бежит за мячом. На спине большая цифра 3, как у настоящего футболиста.

Леня понравился Андрюше с первого дня.

Светловолосый, светлоглазый, с ровным золотистым загаром на руках и ногах… Самое имя «Леня» казалось каким-то светлым.