Том 1. Арканзасские трапперы. Искатель следов

Люди, за которыми шпионил Натан, были: Валентин, Курумилла, Единорог, дон Пабло и отец Серафим. Через минуту они разделились на две группы. Валентин, Курумилла и Единорог пошли по направлению к прерии, а дон Пабло и отец Серафим, напротив, повернули к городу.

Валентин, проходя мимо купы деревьев, обратил на них внимание, а Единорог заглядывал даже в середину росших рядом кустов, но ни тот ни другой не заметили молодого человека и спокойно продолжали свой путь.

Оставшись один, Натан с облегчением вздохнул несколько раз и бросился вслед за доном Пабло и миссионером.

Так прошли они большую часть города, причем старший сын скваттера все время шел следом за ними.

Подойдя к довольно большому красивому дому на углу калле-де-ла-Мерсед и пласа-Майор, они остановились.

— Здесь, — объявил миссионер.

— Идем туда, — сказал дон Пабло.

Слабый свет пробивался сквозь окно в нижнем этаже.

Прежде чем войти в дом, миссионер и его спутник инстинктивно обернулись.

Натан прижался к стене соседнего дома. Они не заметили его. Отец Серафим постучал в дверь условленным сигналом. Дверь в ту же минуту отворилась.

Они вошли и сейчас же захлопнули за собою дверь.

Натан остановился посредине улицы и несколько минут пристально смотрел в окно, которое одно только и светилось в целом доме. Вскоре на занавеске замелькали тени.

— Хорошо, — прошептал сын скваттера, — я не ошибся… но каким образом дать знать мне старику, что голубка в гнезде?

Вдруг чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.

Натан обернулся и в то же время невольно схватился рукой за кинжал. Перед ним стояла молчаливая и мрачная фигура, плотно закутанная в плащ. Американец вздрогнул.

— Проходите своей дорогой, — сказал он угрожающим тоном.

— Что вы здесь делаете? — спросил незнакомец.

— А вам какое дело! По улице можно ходить всем.

— Нет.

Слово это было произнесено глухим прерывающимся голосом.

Натан, сколько ни присматривался, не мог угадать, кто такой этот незнакомец, хотя и голос и манеры последнего ему были очень знакомы.

— Уходите-ка вы лучше отсюда, — сказал он, — если не хотите, чтобы была пролита кровь.

Вместо всякого ответа незнакомец взял в правую руку пистолет, а в левую — кинжал.

— А! — проговорил Натан, саркастически улыбаясь. — Значит, вы хотите драться.

— Я вас спрашиваю в последний раз, уйдете вы или нет?

— Да что вы, черт вас возьми, с ума сошли, что ли, кабальеро? Улица принадлежит всем, повторяю я вам. Это место мне нравится, и я останусь здесь.

— А я хочу остаться здесь один.

— Значит, вы хотите меня убить?

— Если иначе нельзя от вас отделаться, я готов, пожалуй и убить вас.

— Только не надо без толку шуметь… довольно и ножа… К тому же в этой стране только одно это оружие и употребляется при поединках.

— Хорошо, — отвечал незнакомец, — итак, вы не хотите уступить мне место?

— Да вы смеетесь, что ли, надо мной? Неужели вы и в самом деле думаете, что я исполню ваше дурацкое требование? — спросил американец.

— Так вините себя самого в том, что будет пролита ваша кровь!

— А может быть, и ваша.

Оба противника отступили на шаг и, обмотав плащом левую руку, стали один против другого, сжимая в правой руке нож.

Враги с минуту пристально рассматривали друг друга. Вдруг Натан испустил глухое восклицание и, размахивая ножом, бросился на своего противника. Враги бились грудь в грудь. Наконец незнакомец, громко вскрикнув, упал: кинжал Натана пронзил ему грудь.

— Уж не убил ли я его? — пробормотал Натан, наклоняясь, чтобы рассмотреть своего противника.

Но вдруг он выпрямился с криком ужаса — он ранил или убил своего брата Шоу.

— Что теперь делать? — сказал он. — Ба! — прибавил он вслед за тем беззаботно. — Тем хуже для него!.. Зачем он попался мне на дороге!

Глава XVIII РАНЕНЫЙ

Натан, покинув своего брата на улице, быстрыми шагами направился к ранчо Койота, где и нашел своего отца.

Услышав голос своего сына, Красный Кедр выпустил гамбусино, который, задыхаясь и шатаясь, прислонился к стене.

— Ну, — спросил Красный Кедр, — где же донна Клара?

— Пойдемте со мной, отец, — отвечал молодой человек, — я провожу вас к ней.

— Ты знаешь, где она теперь?

— Да.

— Я тоже знаю, — объявил брат Амбросио, вбегая в залу с возбужденным лицом, — я был уверен, что узнаю это.

Красный Кедр с удивлением уставил на него глаза.

Монах не дрогнул.

— Расскажите-ка мне, что тут такое случилось? — проговорил скваттер, подозрительно посматривая на монаха и на гамбусино.

— Очень просто, — отвечал брат Амбросио тоном неподдельной искренности, — два часа тому назад сюда явился ваш сын Шоу.

— Шоу! — вскричал скваттер.

— Да, ваш младший сын; если я не ошибаюсь, его, кажется, так зовут.

— Да, продолжайте.

— Он сказал нам, что вы поручили ему увести с собой пленницу.

— Он?

— Да…

— Что же вы сделали? — перебил рассказчика скваттер.

— Что же мы могли тут сделать?

— Э! By God! Вы не имели права отдавать ему девушку.

— Caspita! Да неужели вы думаете, что мы так-таки и отпустили ее? — все тем же спокойным тоном отвечал монах.

— Ну, — спросил скваттер, обманутый этой кажущейся откровенностью и правдивостью, — чем же кончилось?