Том 1. Дживс и Вустер

Он бросил на гетры ледяной взгляд и выплыл из комнаты. Черт бы его побрал!

Близнецы ввалились в квартиру на следующий вечер, когда я переодевался к обеду — мне давно не приходилось видеть людей в столь радостном и безмятежном расположении духа. Я всего на шесть лет старше Клода и Юстаса, но в их присутствии чувствую себя глубоким старцем, терпеливо ждущим близкого конца. Они тут же развалились в креслах, распечатали пачку моих лучших сигарет, плеснули себе виски с содовой и принялись трещать так весело и жизнерадостно, словно добились в жизни выдающихся успехов, никому бы и в голову не пришло, что они потерпели полное фиаско и приговорены к позорной ссылке.

— Берти, здорово, дружище, — сказал Клод. — Спасибо, что согласился нас приютить.

— Пустяки, — сказал я. — Жаль, что вы не можете задержаться подольше.

— Слышишь, Юстас? Он хочет, чтобы мы задержались подольше.

— Как знать — может, наш визит и не покажется ему таким уж кратким, — философски заметил Юстас.

— Ты уже в курсе, Берти? Ну, насчет того, что нас выставили.

— Да, тетя Агата мне рассказала.

— Мы покидаем отечество на благо отечества, — сказал Юстас.

— «Пусть киль не скрипит о коварную мель, когда мы отправимся в путь[138]», — сказал Клод. — А что тетя Агата тебе рассказывала?

— Сказала, что вы вылили лимонад на голову младшего преподавателя колледжа.

— Почему, черт побери, люди вечно все путают, — возмутился Клод. — Это был не младший преподаватель, а старший наставник.

— И вылил я на него не лимонад, а содовую, — сказал Юстас. — Старик оказался как раз под нашим окном, когда я выглянул наружу с сифоном в руках. Он взглянул вверх и — ну, ты понимаешь, что мне оставалось делать? Такая удача выпадает раз в жизни. Я бы никогда себе не простил, если бы не воспользовался случаем и не прыснул ему двойную порцию прямо в физиономию.

— Такой шанс грех упускать, — согласился Клод.

— Может, в жизни больше не представится, — сказал Юстас.

— Сто против одного, что нет, — сказал Клод.

— Послушай, Берти, — сказал Юстас, — а какую развлекательную программу ты приготовил своим дорогим гостям?

— Как вы смотрите на то, чтобы поужинать дома? — сказал я. — Дживс как раз начал накрывать на стол.

— А потом?

— Ну, поболтаем о том, о сем, а затем… вам же завтра к десяти утра на поезд, вы наверняка хотите закруглиться пораньше.

Близнецы недоуменно переглянулись.

— Ты замечательно рассудил, Берти, но не все учел, — сказал Юстас. — Я предлагаю несколько иное развитие событий: после ужина мы завалимся в «Сирое». Ведь это наш прощальный вечер! Там, с Божьей помощью, мы сумеем продержаться часов до трех утра.

— А после, глядишь, что-нибудь подвернется, — сказал Клод.

— Но вам надо как следует выспаться на дорогу.

— Выспаться? — сказал Юстас. — Послушай, старичок, ты что же, в самом деле воображаешь, что мы собираемся сегодня спать?

Видимо, я уже не тот, что прежде. В том смысле, что всенощные бдения не доставляют мне такого удовольствия, как несколько лет назад. Когда я учился в Оксфорде, то бал в «Ковент-Гардене» до шести утра, завтрак в «Хаммамсе» и драка с рыночными торговцами[139] в качестве бесплатного приложения было именно то, что доктор прописал. Теперь мне редко удается продержаться дольше двух ночи, а к двум часам близнецы только-только успели разойтись.

Насколько я помню, после «Спроса» мы отправились играть в железку с каким-то типом, которого никто из нас прежде в глаза не видел, и до дома добрались лишь около девяти. Должен признаться, к этому часу я почувствовал, что теряю былую бодрость. У меня едва хватило сил попрощаться с близнецами, пожелать им приятного путешествия и успешной карьеры в Южной Африке, после чего я рухнул в постель. Уже проваливаясь в сон, я слышал, как юные шалопаи распевают под холодным душем, точно жаворонки, покрикивая время от времени на Дживса, чтобы тот скорее тащил яичницу с беконом.

Проснулся я во втором часу дня. Судя по внутренним ощущениям, у меня не было ни малейшего шанса получить сертификат «Комитета по контролю за свежестью продуктов», но душу мою согревала мысль, что в это самое время близнецы, облокотясь на перила верхней палубы океанского лайнера, бросают прощальный взгляд на родную землю. Вот почему меня чуть удар не хватил, когда дверь распахнулась, и в спальню вошел Клод.

— Привет, Берти, — сказал Клод. — Ну как, выспался? Как насчет того, чтобы перекусить?

Я еще не отошел от кошмаров, которые мучили меня с той самой минуты, как я погрузился в тяжкий сон, и поначалу решил, что это еще один кошмар — самый ужасный из всех. И только когда Клод уселся мне на ноги, я убедился, что имею дело с суровой действительностью.

— О, черт! — простонал я. — Какого дьявола ты тут делаешь? Клод укоризненно покачал головой.

— Разве так встречают гостей, Берти? — с осуждением сказал он. — Ведь только вчера ты жалел, что я не могу задержаться подольше. Ну вот, твоя мечта сбылась. Я задержался.

— Но почему ты не уплыл в Южную Африку?