Том 1. Эмиль из Лённеберги и др.

Откуда ему знать, что мамы у этой девочки не было? И папы у нее тоже не было. Она жила на Вилле «Виллекулла», что значит «Вилла Вверхтормашками», или «Дом Вверхдном», совсем одна. Хотя и не совсем-пресовсем, если уж говорить точно. На веранде у нее жила лошадь. И потом у нее была обезьянка, которую звали господин Нильссон. Но откуда знать об этому приезжему! А если бы девочка подошла к калитке, — ей это захотелось бы сделать непременно, ведь она любила поболтать, — то незнакомец воспользовался бы случаем, чтобы хорошенько ее разглядеть. И при этом он обязательно подумал бы: «Даже у рыжих детей я никогда не видел столько веснушек!» И после мысленно добавил бы: «Собственно говоря, ужасно симпатично быть веснушчатой и рыжеволосой! Если и выглядеть к тому же отчаянно веселой, как эта малышка».

Потом его, может быть, заинтересовало бы, как зовут эту рыженькую девчушку, которая ходит одна по саду поздним вечером, и, если бы он стоял у самой садовой калитки, ему стоило лишь спросить:

— Как тебя зовут?

И тут же послышался бы звонкий и веселый ответ:

— Меня зовут Пиппилотта Виктуалия Рульгардина Крусмюнта Эфраимсдоттер Длинныйчулок, дочь капитана Эфраима Длинныйчулок, который раньше был грозой морей, а теперь — негритянский король. Но все называют меня просто Пиппи.

Вот оно что! Стало быть, эту девочку звали Пиппи Длинныйчулок. А что папа у нее негритянский король — это она сама так решила. Потому что ее папу однажды, когда он вместе с Пиппи плавал под парусом, сдуло в море, и он исчез. Но ведь папа Пиппи был довольно толстый, и она решила, что он никак не мог утонуть. Скорее всего, волны выбросили его на остров, после чего он стал королем и правил множеством негров. Пиппи была в этом уверена.

Если у незнакомца было в тот вечер свободное время, если он не спешил на поезд и мог поболтать с Пиппи подольше, он узнал бы, что она живет на Вилле Вверхтормашками совсем одна, если не считать лошадь и обезьянку. А если у незнакомца было доброе сердце, он тут же подумал бы: «Бедный ребенок, на что же она, собственно говоря, живет?»

Но об этом ему вовсе не следовало беспокоиться.

— Я богата, как тролль, — говорила сама Пиппи.

И это была чистая правда. Папа подарил ей целый чемодан золотых монет. Так что незнакомцу вовсе не нужно было беспокоиться за нее. Она отлично справлялась со всем и без мамы. Конечно, некому было говорить ей по вечерам: «Ложись спать!» Но Пиппи нашла прекрасный выход: она говорила это сама себе. Иногда она делала это не раньше десяти: Пиппи никак не могла поверить, что детям обязательно нужно ложиться в кровать в семь вечера. Ведь в это время все самое интересное только начинается! Поэтому незнакомец напрасно удивлялся бы при виде того, как Пиппи носится по саду, когда солнце уже село, спустилась прохлада, а Томми и Анника давно посапывали, лежа в своих кроватях.

А кто такие Томми и Анника? Ой, ну конечно, проезжий незнакомец о них и понятия не имел! А я знаю, что Томми и Анника — друзья Пиппи, с которыми она играла. Они жили в доме рядом с Виллой Вверхтормашками. Жаль, что этот проезжий не пришел сюда чуть пораньше. Ведь Томми и Анника торчали у Пиппи целыми днями, не считая того времени, когда бывали в школе или ели дома. Но так поздно вечером они, конечно, спали, ведь у них были папа и мама, которые считали, что детям полезнее всего ложиться спать в семь часов.

Если бы у того незнакомца была целая куча свободного времени, он, после того как Пиппи пожелала ему спокойной ночи и отошла от калитки, постоял бы еще немножко. Ну просто для того, чтобы посмотреть, в самом ли деле Пиппи, оставшись одна, сразу же отправилась спать. Он мог бы спрятаться за оградой и осторожно подглядывать за ней. Кто знает, а вдруг Пиппи вздумалось бы покататься верхом, как она любила иногда по вечерам. Кто знает, а вдруг она пошла бы на веранду, подняла на своих сильных руках лошадь и вынесла бы ее в сад! Тут уж незнакомый проезжий точно стал бы тереть глаза, проверяя, не видится ли ему все это во сне.

«Что же это в самом деле за девочка? — сказал бы он про себя, выглядывая из-за дерева. — И как это только у нее хватает сил поднять лошадь? В жизни не видел я таких странных детей!»

И в этом он был бы совершенно прав. Пиппи была самым удивительным ребенком, по крайней мере в этом городке. Может, в других местах и есть более удивительные дети, но в этом маленьком-премаленьком городке никого удивительнее Пиппи не было. И нигде-нигде, ни в этом маленьком городке и ни в каком другом месте на всем земном шаре, не было никого, кто бы мог помериться с ней силой.

ПИППИ ХОДИТ ПО МАГАЗИНАМ