Том 1. История дипломатии с древнейших времен до нового времени.

Сама Екатерина, которая обладала выдающимися дипломатическими способностями, трезво понимала интересы и стремления других держав. Подобно Питту, она проявляла достаточно хладнокровия, терпения и твердости, чтобы выбрать наиболее благоприятный момент для достижения своих дипломатических целей. Эти цели определялись интересами дворянско-крепостнической империи помещиков и купцов. В 1789 г. в восточном вопросе они сводились к приобретению Черноморского побережья между Бугом и Днестром и к разделу Турции в союзе с Австрией. Далее, Екатерина хотела сохранить господство России в Польше и обеспечить свою империю от шведского нападения с севера. Для достижения своих целей императрица задумала грандиозную комбинацию, направленную против англо-прусско-голландской лиги. То был союз четырех держав: России, Австрии, Франции и Испании. Переговоры об этом союзе начались в Петербурге и Париже еще с конца 1787 г. Францию русские дипломаты прельщали завоеваниями в Египте и Греции за счет Турции. Слабость французской монархии, переживавшей финансовый и политический кризис, и нежелание Испании втягиваться в дела Восточной Европы тормозили переговоры. Екатерина понимала, что французская революция означала их полный провал, так как Учредительное собрание никогда не допустило бы этого союза. Но ближе всего к сердцу Екатерина II приняла удар, нанесенный революцией во Франции дворянству и монархии. Императрица глубоко возненавидела революцию. Она называла Учредительное собрание «гидрой о 1200 головах», «шайкой безумцев и злодеев», и все более проникалась желанием начать войну с революцией, чтобы ее раздавить. Но борьба с Швецией и Турцией мешала этим намерениям. Пришлось ограничиться внутренними мерами: усилением цензуры, полицейского надзора, каторгой и ссылкой для свободомыслящих писателей. Зато французские эмигранты принимались в России с особым радушием.

Рейхенбахские соглашения 27 июля 1790 г. Под влиянием революционных событий во Франции, осенью 1789 г., в Бельгии вспыхнула революция против австрийского владычества. Восставшие провинции отложились от Австрии. Это заставило австрийскую дипломатию перенести главное внимание с турецкой войны на запад Европы. Возвращение Нидерландов под власть Австрии стало главной задачей Леопольда II. Англия и Голландия были солидарны с Австрией в этом вопросе. Успех революции в Бельгии подчинил бы эту страну французскому влиянию. Это представляло большую опасность для Англии и Голландии ввиду важности стратегического положения Бельгии.

Зато в Пруссии решили использовать затруднения Австрии, чтобы ее ослабить. Прусская дипломатия находилась в руках Герцберга, который занимал пост министра с 1763 г. Это был ученик Фридриха II и честолюбивый прожектер: он любил составлять сложные и запутанные проекты территориальных присоединений и обменов и высчитывать наперед вплоть до мелочей все непредвидимое в политике. Фридрих II держал его до некоторой степени в руках. Но после смерти Фридриха II (1786 г.), при бездарном и слабом короле Фридрихе-Вильгельме II, старый министр дал волю своим политическим фантазиям.

Главная цель Герцберга заключалась в ослаблении Австрии и в присоединении городов Данцига и Торна, принадлежавших Польше. Обладание этими городами дало бы Пруссии возможность господствовать над нижним течением Вислы. В 1790 г. Пруссия заключила союз с Польшей и Турцией против Австрии и России. Герцберг и король, угрожая Австрии войной и поддержкой бельгийской революции, старались заставить императора Леопольда отказаться от войны с Турцией и уступить полякам Галицию. В награду за это Герцберг хотел получить от Польши Данциг и Торн. При помощи Англии он надеялся запугать Австрию и дипломатическим путем добиться уступок. В крайнем случае Герцберг готов был пойти и на войну с Австрией.

Леопольд II больше всего боялся за Бельгию, но совсем не хотел уступать полякам Галицию и отказываться от завоеваний в Турции, где победы Суворова позволили русским и австрийцам занять в 1789 г. Молдавию и Валахию. Император также готовился к войне с Пруссией. Обе стороны стянули армии к своим границам.

Герцберг надеялся, что Россия, занятая войной на севере и юге, не будет помогать Австрии в ее борьбе с Пруссией. Он вообразил, что наступил момент, когда Пруссия станет главной вершительницей судеб Европы и сможет сыграть роль посредницы и в восточном, ив польском, и в шведском вопросах, а Англия будет помогать ей как верный союзник.