Том 1. Изобретение кино, 1832-1897; Пионеры кино, 1897-1909

Акционерное общество «Кинетоскоп» было основано в 1892 году по образцу «Общества фонографов Эдисона» и предоставляло Вест-Орэнджу монополию на изготовление кинетоскопов и фильмов для них. Обществом управляли брат Эдисона, брат его жены Норман Рафф и Чарлз Гаммон.

В феврале 1894 года странное черное здание было воздвигнуто во дворе одной из лабораторий. Диксон торжественно называл его «Кинетоскопическим театром», но персонал Вест-Орэнджа дал ему прозвище, которое за ним и осталось, — «Черная Мария» — из-за его сходства с тюремными каретами, употреблявшимися тогда американской полицией[71].

Вот описание бабушки наших студий:

«Это продолговатая деревянная постройка, крыша которой была подвижна в ее центральной части — она могла подниматься и опускаться. Постройка была обита толем и окрашена внутри в черный цвет. Декорации не скрашивали эту мрачную атмосферу, зато на черном фоне прекрасно выделялись движения актеров. Вся постройка могла вращаться, что позволяло поворачивать ее вслед за солнцем»[72].

В марте 1894 года в «Черной Марии» были засняты одна две дюжины фильмов в 50 футов длиной, которые могли обеспечить коммерческую судьбу кинетоскопов.

14 апреля 1894 года Рафф и Гаммон открыли в Нью-Йорке на Бродвее «Кинетоскоп Парлор», где функционировало десять аппаратов. На электрической (новость для того времени!) вывеске этого заведения были изображены огненные драконы. Кинетоскопические залы были открыты и в Чикаго, Сан-Франциско, Атлантик-сити, Вашингтоне, Балтиморе, Лондоне, Париже.

Успех новинки был так велик, что за зрелище, длящееся полминуты, брали относительно крупную сумму — 25 сантимов во Франции (2,5 франка 1939 г.), 25 центов в Америке (10 франков 1939 г.).

Аппараты поставлялись Вест-Орэнджем Раффу и Гаммону по 200 долларов за штуку и перепродавались ими в Америке и за границей по 300–350 долларов (12–14 тысяч франков 1939 г.).

К концу 1899 года Рафф и Гаммон пустили в продажу кинетофоны, сконструированные в Вест-Орэндже, аппараты, в которых соединялись, согласно старому проекту Эдисона, изображение и звук. Но аппараты были весьма несовершенны и не имели никакого успеха. Вест-Орэндж выпустил их не больше двух-трех дюжин. Большая часть покупателей кинетоскопов требовала приспособления аппаратов к проецированию на экран, давно уже обещанного изобретателем и во многих журналах описанного как нечто уже достигнутое.

«Кинетоскоп компани» торопила изобретателя с созданием проекционного аппарата. Эдисон направил к Раффу и Гаммону механика Вест-Орэнджа, Кайзера, который, однако, не продвинул дело.

Но, пока расплывчатые изображения порхали по стенам лабораторий Вест-Орэнджа, кинетоскопы распространились по всему миру, а с ними и фильмы длиной в 50 футов. Во всех странах начинается погоня за изобретениями. Каждый из изобретателей не знает о трудах своих соперников. Десять раз в четырех странах уже открывают секрет проецирования на экран до того времени, когда сотрудники Эдисона наконец проникают в него.

Но не надо забывать, что если бы длинная, гибкая, прозрачная, прочная, чувствительная и, главное, перфорированная пленка не была бы создана Эдисоном и Истменом и пущена в продажу как в чистом виде, так и в виде фильмов, изобретение проекции на экран задержалось бы, по всей вероятности, на несколько лет.

Фильм в его современном виде был необходимым условием будущего изобретения.

Глава X ОПЫТЫ МАРЭ И ДЕМЕНИ МЕЖДУ 1889 II 1895 ГОДОМ

Ту же самую роль, которую в Вест-Орэндже играл Лоури Диксон, Жорж Демени играл на Физиологической станции в Парк де Прэнс.

Между этими двумя ассистентами великих изобретателей было много общего. Оба они — первоклассные исполнители, великолепные техники, но ни тому ни другому не хватает творческого гения, который позволил бы сделать решительный шаг, отделяющий простое открытие от великого изобретения. Они оба понимают свою роль, свое несомненное значение в работах их патронов и с легкостью поддаются самовнушению, что они якобы являются жертвами несправедливости. Они ссорятся с «великими патронами» и пишут об этих последних воспоминания, изобилующие как озлоблением, так и неточностями.

Жорж Демени родился в Дуэ 12 июня 1850 года. Он приехал в Париж в 187.4 году, после того как получил в Лилле математическое образование. В Париже он записался на медицинский факультет, где прослушал курсы Брока, Матиаса, Дюваля, Поля Берта и Жюля Марэ. Его брат Поль Демени был другом и наперсником Артура Рембо.

Марэ отметил Демени как одаренного ученика и заручился его согласием на сотрудничество еще до открытия Физиологической станции в Парк де Прэнс, состоявшегося в 1882 году. Демени тесно сотрудничал со своим учителем и сыграл первостепенную роль в изобретении хронофотографа с неподвижной пластинкой, а также и пленочного. Работы над этим последним аппаратом подвигались туго, много лет изобретатели встречали на своем пути большие затруднения, о которых сохранилось свидетельство Демени: