Том 1. Момент истины

Ваш запрос передан по принадлежности начальнику Управления контрразведки 1-го Белорусского фронта с просьбой о немедленном исполнении. Одновременно нами принимаются меры для выяснения ряда интересующих Вас вопросов, в частности проверки Николаева и Сенцова по словесным портретам в случае их прибытия к месту прежней дислокации части. Ответ будет сообщен Вам незамедлительно. Горбунов».

Часть вторая Чрезвычайный розыск

48. Гвардии лейтенант Блинов

Старшина из взвода охраны разбудил его в половине шестого утра и передал приказание Алехина: немедленно явиться к подполковнику Полякову.

В кабинете начальника отдела контрразведки авиакорпуса Поляков был один. Судя по отсутствию полуторки на площадке перед зданием, капитан куда-то уже уехал.

Андрей дважды видел мельком Полякова, знал его в лицо, но разговаривать с подполковником ему еще не приходилось. Однако он немало слышал о Полякове, в основном от Таманцева, и подполковник рисовался ему человеком во многих отношениях необыкновенным.

— Голова номер один, — не раз говорил о Полякове Таманцев. — Если и не бог, то, несомненно, его заместитель по розыску!

И Андрей ожидал теперь чего-то премудрого, сверхпроницательного, полагал услышать в основном специальную терминологию вроде «треугольник ошибок», «тональная манипуляция», «органолептика» и тому подобное, опасался даже, сумеет ли понять хотя бы главное из того, что выскажет подполковник.

Поляков же оказался до удивления простым и свойским. С первой минуты своим обращением и мягкой, слегка картавой речью он напомнил юноше старого доктора, лечившего Андрея в детстве.

Он произносил обыденные, понятные каждому слова. И задание, которое он сообщил Андрею, тоже было довольно простым: взяв роту из дивизии, стягиваемой к Лиде для погрузки в эшелоны, выехать в район Заболотья (Поляков показал на карте) и до сумерек тщательно обыскать рощу к северо-западу от деревни — там позавчера найдена угнанная автомашина «додж». Цель поисков — обнаружение малой саперной лопатки с вырезанными на черенке буквами Н. и Г. И еще следовало поговорить с людьми, первыми пришедшими в рощу к машине.

Поляков заканчивал инструктаж, когда в кабинет, за спиной Андрея, вошел Егоров.

Подойдя, генерал внезапно вырос перед Андреем — тот вытянулся и вскинул руку к пилотке:

— З-з-драв-в...

— Здравствуйте. Откуда вы? — отрывисто спросил Егоров.

— Т-т-т-ов-варищ г-ге-н-ер...

— Лейтенант Блинов из группы Алехина, — поспешил на помощь Андрею Поляков. — У нас третий месяц. Самый молодой офицер в отделе. Прибыл к нам после ранения и тяжелой контузии. В прошлом — командир взвода. Боевой офицер. Москвич. Посылаю его за лопаткой.

Он все знал и помнил, Поляков. И про ранение, и про Москву, и про контузию. Откуда?.. В замешательстве от неожиданного появления генерала Андрей даже не подумал, что все эти сведения имелись в его личном офицерском деле. И конечно же, он не сообразил, что про контузию и ранение и про то, что он новичок и самый молодой, было сообщено в эту минуту генералу, потерявшему в боях под Москвой близнецов-сыновей, курсантов военного училища, не без умысла.

— Боевой офицер, — неулыбчиво повторил Егоров и впился взглядом в лицо Андрея. — Это у вас человек ушел из-под наблюдения?!

— Темной ночью, в дождь, — не дав и рта Андрею раскрыть, вставил Поляков. — Так это не только у него, это у любого могло случиться. Старшим группы лейтенант характеризуется только положительно. А оперативной хватки маловато, что ж, это дело наживное.

— Наживное, так наживайте, не медлите! Мы на войне, а не на учениях, — недовольно сказал Егоров и обратился к Андрею: — Найдите лопатку, лейтенант! Это очень важно. Постарайтесь обязательно ее найти... Вам дадут людей. Необходимо довести до сознания каждого, насколько ответственно это задание. Чтобы каждый осознал и проникся... У них ночью погрузка, так что в любом случае к двадцати двум часам надо всех возвратить на станцию.

— Это я ему уже объяснял, — сказал Поляков.

— Тогда с богом. — Егоров протянул Андрею свою здоровенную, поросшую рыжеватыми волосами руку. — Я надеюсь на вас и жду результат!

До этого только раз в жизни, прошлой зимой, Андрею довелось пожимать руку и отвечать генералу, командиру корпуса, вручавшему ему орден. Тот генерал был старенький, седой, с хрупкой дряблой ладошкой, и, хотя держался весьма бодро и даже лазал по заснеженным окопам, всех награжденных заранее строго предупредили: силу свою не показывать и руку высокому начальству — когда станет поздравлять — не сжимать. Егоров же сам так стиснул, что Андрей чуть не присел.