Том 1. Парижачьи

Нужно покончить со всем этим, иначе это уже перестает быть достопочтенным. Все уничтожу. Да, да, да. Я решил всех уничтожить, убить, так как все мы прогнили от религии, веры, убеждений и покаяний. Но так как мне некогда ездить охотиться за всеми, как все охотятся на вас, якобы, то я решил застрелиться здесь же не откладывая, и прежде застрелю вас.

Покайтесь, молитесь, закричал он, настал ваш час, молитесь Богу, молитесь, замаливайте ваши грехи.

Он выбежал и тотчас вернулся с эспадроном на которых каждое утро дралась купчиха со своими учителями. Размахивая саблей в воздухе он опять забегал по комнате.

Покайтесь, молитесь, молитесь Богу, сейчас я убью Вас. Молитесь молча. Обезумевшая от страха лебядь стояла на коленях посреди залы. Сложив на груди руки она готова была упасть в обморок. Но окрики и сабля разстриги были так внушительны, что она повторяла — Отче наш.

Разстрига бегал по диагонали и вдоль стены соединяя диагонали, размахивая шашкой[20] и в ожесточении. Всякий раз, когда он пробегал мимо лебяди, она шарахалась. Но вскоре ему надоело бегать по диагонали и он стал бегать вдоль стен. Но делать квадраты ему тотчас надоело и он стал описывать круг по комнате. Надоел круг — он пошел по стенам срезая углы и обнаружил что это восьмиугольник. Шестиугольник тоже удался. Но как вписать в зал пятиугольник он никак не мог сообразить и стоял и мялся на месте.

К черту.

Вы кончили молиться. Хорошо. Теперь исповедуйтесь. И он поднял полу своего автомобильного пальто.

Тотчас в его памяти всплыл лицедей и донесся голос лебяди — исповедуйте меня. Что он делает. Да ведь он же решил ее убить и сам зарезаться из-за ее желания исповедаться, а теперь сам ей предлагает это сделать. Что за история. Спит он, наяву, что случилось. Нет, что он делает и что с ним делается.

Но кончить ему мыслей не удалось. Перед ним стояла лебядь вздувшаяся от гнева и крови.

Скоморох, лицедей, это вы, а не лицедей. Я Вас просила меня исповедовать в приступе сентиментальности, а Вы тут разыграли вертеп и грозили мне всякими глупостями, чтобы в конце концов согласиться. И для чего Вы притащили это оружие. Но я больше не хочу исповедоваться так как я вижу, что Вы стали идиотом или сошли с ума.

Я сошел с ума, ответил спокойно разстрига, это конечно возможно, но вы сами, вы причина того, что я помешался. Что вы тут городите, какую ахинею.

Ахинею какую?

Вы тут что то плетете по поводу моей жены, купчихи, умницы и самой себя и хотите, чтобы я оказавшись в обществе четырех столь неуравновешенных женщин, не вмешался. Вы сознаете, что говорите.

— Превосходно. Я сказала только что мне надоело с купчихой ждать вас всех почему я и приехала сюда, а сейчас приедет купчиха. Но зачем же вы обращаете внимание на то что я говорю. Я говорю вовсе не для того, чтобы обратить ваше внимание.

А для чего

Чтобы вы не обращали внимания на...

На что

На то, что между слов

Боже мой, ведь всегда же люди пишут, чтобы оставалось пустое место между строк?

А что у вас написано между строк?

Что я ищу вашей дружбы, разстрига?

Она взяла его за руку. Ну хорошо, мы пошутили и довольно. Дайте сюда этот эспадрон, мне он очень нравится, я тоже буду брать уроки. Подумайте сами, ведь правда же во всей этой сутолоке мы с вами два человека не задетые никакими страстями и скучающие. Мы с вами одинаково далеки от всех страстей наших друзей обуревающих. И когда все идет кверху дном я не вижу другого исхода как обратиться к вам. Поэтому я так довольна что вас встретила. Но есть еще одна сторона о которой я ничего не скажу вам, но которая должна быть вам ясна сама собой. Вот почему право же все эти мелкие эксцессы и странности лишены всякого смысла. Пусть они происходят, мы остаемся нами и я с вами, разстрига.

Голос ее пушился и пел.

На берегах реки, у которой мы живем с вами, быть может только мы вдвоем думаем о том, что мы на берегах, а не в берегах. Мы двое только и ворожим и смотрим. Вы были жестоким совсем не справедливо. Садитесь сюда.

Она погладила опять его руки.

Мы плывем с вами в берегах этого города и пляшем сетью и пеной. Знаете у меня было когда то такое оперение — другое чем это и чем то вот то. И опять плывем мы вот так и вот эдак и вдыхаем и несем до днесь донеся вихри и столбы неизрасходованной по недостатку жажды воды. Видите. Я ищу вас под камнями куда вы уползли моим клювом колбасным и таким и найду вас в песке зарывшимся. Право не права жизнь была бы, если бы она не была права.

Разстрига слушал и плыл.

Он склонился ей на колено и зажмурившись слушал ее пенье. Спойте мне колыбельную — сказал он.