Ай, тяжела турецкая шарманка!Бредет худой согнувшийся хорватПо дачам утром. В юбке обезьянкаБежит за ним, смешно поднявши зад.И детское и старческое что-тоВ ее глазах печальных. Как цыган,Сожжен хорват. Пыль, солнце, зной, забота…Далеко от Одессы на Фонтан!Ограды дач еще в живом узоре —В тени акаций. Солнце из-за дачГлядит в листву. В аллеях блещет море…День будет долог, светел и горяч.И будет сонно, сонно. ЧерепицыСтеклом светиться будут. ПромелькнетВелосипед бесшумным махом птицы,Да прогремит в немецкой фуре лед.Ай, хорошо напиться! Есть копейка,А вон киоск: большой стакан водыДаст с томною улыбкою еврейка…Но путь далек… Сады, сады, сады…Зверок устал, — взор старичка-ребенкаТомит тоской. Хорват от жажды пьян.Но пьет зверок: лиловая ладонкаХватает жадно пенистый стакан.Поднявши брови, тянет обезьяна,А он жует засохший белый хлебИ медленно отходит в тень платана…Ты далеко, Загреб!
<1906–1907>
Мекам
*Мекам — восторг, священное раденье,Стремление желанное постичь.Мекам — тоска, блаженное томленьеИ творчества беззвучный жадный клич.К мечте безумец руки простираетИ алчет бога видеть наяву.Завет гласит: «Узревший — умирает».Но смерть есть приближенье к божеству.Благословенна сладостная мукаТрудов моих! Я творчеству отдамВсю жизнь мою: на расстоянье лукаВедет меня к желанному мекам.
<1906–1907>
Бессмертный
*Ангел Смерти в Судный день умрет:Истребит живущих — и со стономПрилетит к аллаху — и прострет,Бездыханный, крылья перед троном.Ангел Мести, грозный судия!На твоем стальном клинке иссеченГрозный клич: «Бессмертен только Я.Трепещите! Ангел Мести вечен».
<1906–1907>
Каир
*Английские солдаты в цитаделиГлядят за Нил, на запад. От АлиДо пирамид, среди долин, в пыли,Лежит Каир. Он сух и сер в апреле.Бил барабан, и плакал муэззин.В шафранно-сизой мути, за пустыней,Померк закат. И душен мутно-синийВечерний воздух. Близится хамсин.Веселыми несметными огнямиГорит Каир. А сфинкс от пирамидГлядит в ночную бездну — на АпитИ темь веков. Бог Ра в могиле. В яме.
<1906–1907>
Истара
*Луна, бог Син, ее зарей встречает.Она свой путь свершает на быке,Ее тиара звездная венчает,Стрела и лук лежат в ее руке.Царица битв, она решает битвы,Судья царей, она неправым мстит —И уж ни дым, ни фимиам молитвыЕе очей тогда не обольстит.Но вот весна. Среди речного параСвой бледный лик подъемлет Син, луна —И как нежна становится Истара!Откинув лук, до чресл обнажена,Таинственна и сладостна, как чара,С какой мольбой ждет страстных ласк она!