Том 1. Стихотворения 1892-1909

Кем открыт в куске металла
Ты, святого Марка лев?
Чье желанье оковало
На века — державный гнев?

«Мир тебе, о Марк, глашатай

Вечной истины моей».
И на книгу лев крылатый
Наступил, как страж морей.

Полузверь и полуптица!

Охраняема тобой,
Пять веков морей царица
Насмехалась над судьбой.

В топи илистой лагуны

Встали белые дворцы,
Пели кисти, пели струны,
Мир судили мудрецы.

Сколько гордых, сколько славных,

Провожая в море день,
Созерцали крыл державных
Возрастающую тень.

И в святые дни Беллини

Ты над жизнью мировой
Так же горд стоял, как ныне
Над развенчанной страной.

Я — неведомый прохожий

В суете других бродяг;
Пред дворцом, где жили дожи,
Генуэзский вьется флаг;

Не услышишь ты с канала

Тасса медленный напев;
Но, открыт в куске металла,
Ты хранишь державный гнев.

Над толпами, над веками,

Равен миру и судьбе,
Лев с раскрытыми крылами
На торжественном столбе.

9/22 июня 1902

Венеция

Венеция

Почему под солнцем юга в ярких красках и цветах,
В формах выпукло-прекрасных представал пред взором прах?

Здесь — пришлец я, но когда-то здесь душа моя жила.

Это понял я, припомнив гондол черные тела.

Это понял, повторяя Юга полные слова,

Это понял, лишь увидел моего святого Льва!

От условий повседневных жизнь свою освободив,

Человек здесь стал прекрасен и как солнце горделив.

Он воздвиг дворцы в лагуне, сделал дожем рыбака,

И к Венеции безвестной поползли, дрожа, века.

И доныне неизменно все хранит здесь явный след

Прежней дерзости и мощи, над которой смерти нет.

1902

Венеция

Памяти И. Коневского

Блажен, кто пал, как юноша Ахилл,

Прекрасный, мощный, смелый, величавый,

В начале поприща торжеств и славы,

Исполненный несокрушенных сил!

В. Кюхельбекер

И ты счастлив, нам скорбь — тебе веселье,
Не в будничных тисках ты изнемог,
Здесь на земле ты справил новоселье,
И празднично еще горит чертог.

Ты жаждал знать. С испугом и любовью

Пытливым взором ты за грань проник, —
Но эти сны не преданы злословью,
Из тайн не сделано тяжелых книг.

Ты просиял и ты ушел, мгновенный,

Из кубка нового один испив.
И что предвидел ты, во всей вселенной
Не повторит никто… Да, ты счастлив.

Лишь, может быть, свободные стихии

Прочли и отразили те мечты.
Они и ты — вы были как родные,
И вот вы близки вновь, — они и ты!

Ты между них в раздольи одиноком,

Где тихий прах твой сладко погребен.
Как хорошо тебе в лесу далеком,
Где ветер и березы, вяз и клен!

3 октября 1901

Андрею Белому («Я многим верил до исступленности…»)