Том 1. Стихотворения 1892-1909

Древний замок мой весь золотой и мраморный,
В нем покои из серебряных зеркал;
Зал один всегда закрыт портьерой траурной…
В новолуние вхожу я в этот зал.

В этот день с утра все в замке словно вымерло,
Голос не раздастся, и не видно слуг,
И один в моей капелле, без пресвитера,
Я творю молитвы, — с ужасом сам-друг.

Вечер настает. Уверенным лунатиком
Прохожу во мраке по глухим коврам,
И гордятся втайне молодым соратником
Темные портреты предков по стенам.

Ключ заветный, в двери черной, стонет радостно,
С тихим шелестом спадает черный флер,
И до утра мрак и тишь над тайной яростной,
Мрак и тишь до утра кроют мой позор.

При лучах рассвета, снова побежденный, я
Выхожу — бессилен, — бледен и в крови,
Видны через дверь лампады, мной зажженные,
Но портреты старые твердят: живи!

И живу, опять томлюсь до новолуния,
И опять иду на непосильный бой.
Скоро ль в зале том, где скрылся накануне я,
Буду я простерт поутру — не живой?

1908

Мертвая любовь

Ранняя осень

Ранняя осень любви умирающей.
Тайно люблю золотые цвета
Осени ранней, любви умирающей.
Ветви прозрачны, аллея пуста,
В сини бледнеющей, веющей, тающей
Странная тишь, красота, чистота.

Листья со вздохом, под ветром, их нежащим,
Тихо взлетают и катятся вдаль
(Думы о прошлом в видении нежащем).
Жить и не жить — хорошо и не жаль.
Острым серпом, безболезненно режущим,
Сжаты в душе и восторг и печаль.

Ясное солнце — без прежней мятежности,
Дождь — словно капли струящихся рос
(Томные ласки без прежней мятежности),
Запах в садах доцветающих роз.
В сердце родник успокоенной нежности,
Счастье — без ревности, страсть — без угроз.

Здравствуйте, дни голубые, осенние,
Золото лип и осин багрянец!
Здравствуйте, дни пред разлукой, осенние!
Бледный — над яркими днями — венец!
Дни недосказанных слов и мгновения
В кроткой покорности слитых сердец!

21 августа 1905

Снова

Почему мы снова связаны
Страсти пламенным жгутом?
Иль не все слова досказаны
В черном, призрачном былом?

Почему мы снова вброшены
Вместе в тайну темноты?
Иль не все надежды скошены,
Словно осенью цветы?

Мы, безвольные, простертые,
Вновь — на ложе страстных мук.
Иль в могиле двое, мертвые,
Оплели изгибы рук?

Или тени бестелесные,
Давней страсти не забыв,
Всё хранят объятья тесные,
Длят бессмысленный порыв?

Боже сильный, власть имеющий,
Воззови нас к жизни вновь, —
Иль оставь в могиле тлеющей, —
Страшен, страшен сон яснеющий,
Наша мертвая любовь!

1907

Холод