Том 1. Стихотворения

Белый полдень, жар несносный,
Мох, песок, шелюг да сосны…
  Но от сосен тени нет,

Облака легки, высоки,

Солнце в бледной поволоке —
  Всюду знойный белый свет.

Там за хижиной помора,

За песками косогора,
  Голой мачты виден шест…

Но и море гладью млечной,

Серебристой, бесконечной
  Простирается окрест.

А на отмели песчаной

Спит помор, от солнца пьяный,
  Тонко плачется комар,

И на икрах обнаженных,

Летним зноем обожженных,
  Блещет бронзовый загар.

<1903–1906>

Донник *

Брат, в запыленных сапогах,
Швырнул ко мне на подоконник
Цветок, растущий на парах,
Цветок засухи — желтый донник.

Я встал от книг и в степь пошел…

Ну да, все поле — золотое,
И отовсюду точки пчел
Плывут в сухом вечернем зное.

Толчется сеткой мошкара,

Шафранный свет над полем реет —
И, значит, завтра вновь жара
И вновь сухмень. А хлеб уж зреет.

Да, зреет и грозит нуждой,

Быть может, голодом… И все же
Мне этот донник золотой
На миг всего, всего дороже!

<1903–1906>

У шалаша *

Распали костер, сумей
Разозлить его блестящих,
Убегающих, свистящих
Золотых и синих змей!

Ночь из тьмы пустого сада

Дышит холодом прудов,
Прелых листьев и плодов —
Ароматом листопада.

Здесь же яркий зной и свет,

Тени пляшут по аллеям,
И бегущим жарким змеям,
Их затеям — счета нет!

<1903–1906>

Терем *

Высоко стоит луна.
  Тени елей резки, четки.
Я — в светлице у окна,
Я бледнее полотна…
  В серебре пруты решетки.

Мать, отец — все спят давно.

  Я с распущенной косою
Загляделася в окно…
Я бледна, как полотно,
  Как поляна под росою.

Подоконник не велик,

  Все же можно здесь прижаться…
С неба смотрит лунный лик —
И у ног на половик
  Клетки белые ложатся.

Да и я — как в серебре,

  Испещренная крестами…
Долги ночи в сентябре!
Но усну лишь на заре,
  Истомленная мечтами.

<1903–1906>

Горе *

Меркнет свет в небесах.
Скачет князь мелколесьем, по топям, где сохнет осока.
Реют сумерки в черных еловых лесах,
А по елкам мелькает, сверкает — сорока.

Станет князь, поглядит: Нет сороки!

Но сердце недоброе чует.
Снова скачет — и снова сорока летит,
Перелесьем кочует.

Болен сын… Верно, хуже ему…

Погубили дитя перехожие старцы-калики!
Ночь подходит… И что-то теперь в терему?
Скачет князь — и все слышит он женские крики.

А в лесу все темней,

А уж конь устает… Поспешай, — недалеко!
Вот и терем… Но что это? Сколько огней!
  Нагадала сорока.

(1903–1906)

Дюны *

За сизыми дюнами — северный тусклый туман.
  За сизыми дюнами — серая даль океана.
На зыби холодной, у берега — черный баклан,
  На зыби маячит высокая шейка баклана.

За сизыми дюнами — север. Вдали иногда

  Проходят, как тени, норвежские старые шхуны
И снова все пусто. Холодное небо, вода,
  Туман синеватый и дюны.

<1903–1906>