Том 1. Стихотворения

На светские цепи,
На блеск утомительный бала
Цветущие степи
Украйны она променяла,

Но юга родного

На ней сохранилась примета
Среди ледяного,
Среди беспощадного света.

Как ночи Украйны,

В мерцании звезд незакатных,
Исполнены тайны
Слова ее уст ароматных,

Прозрачны и сини,

Как небо тех стран, ее глазки;
Как ветер пустыни,
И нежат и жгут ее ласки.

И зреющей сливы

Румянец на щечках пушистых,
И солнца отливы
Играют в кудрях золотистых.

И следуя строго

Печальной отчизны примеру,
В надежду на бога
Хранит она детскую веру;

Как племя родное,

У чуждых опоры не просит
И в гордом покое
Насмешку и зло переносит;

От дерзкого взора

В ней страсти не вспыхнут пожаром,
Полюбит не скоро,
Зато не разлюбит уж даром.

«Есть речи – значенье…»

Есть речи – значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.

Как полны их звуки

Безумством желанья!
В них слезы разлуки,
В них трепет свиданья.

Не встретит ответа

Средь шума мирского
Из пламя и света
Рожденное слово;

Но в храме, средь боя

И где я ни буду,
Услышав, его я
Узнаю повсюду.

Не кончив молитвы,

На звук тот отвечу
И брошусь из битвы
Ему я навстречу.

Журналист, читатель и писатель

Les poètes ressemblent aux ours, qui se nourrissent en suçant leur patte.

Inédit.[65]

(Комната писателя; опущенные шторы. Он сидит в больших креслах перед камином. Читатель, с сигарой, стоит спиной к камину. Журналист входит.)

Журналист

Я очень рад, что вы больны:
В заботах жизни, в шуме света
Теряет скоро ум поэта
Свои божественные сны.
Среди различных впечатлений
На мелочь душу разменяв,
Он гибнет жертвой общих мнений.
Когда ему в пылу забав
Обдумать зрелое творенье?..
Зато какая благодать,
Коль небо вздумает послать
Ему изгнанье, заточенье,
Иль даже долгую болезнь:
Тотчас в его уединенье
Раздастся сладостная песнь!
Порой влюбляется он страстно
В свою нарядную печаль…
Ну, что вы пишете? Нельзя ль
Узнать?

Писатель

Да ничего…

Журналист

Напрасно!

Писатель

О чем писать? Восток и юг
Давно описаны, воспеты;
Толпу ругали все поэты,
Хвалили все семейный круг;
Все в небеса неслись душою,
Взывали с тайною мольбою
К N. N., неведомой красе, –
И страшно надоели все.

Читатель