Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки

Черновая рукопись „Сорочинской ярмарки“ фиксирует момент творческой работы Гоголя, когда весь замысел повести уже окончательно сформировался; деление на главы точно совпадает с последующим делением в печатном тексте, большинство глав снабжено эпиграфами, соответственно этому полностью намечены и детализованы все сюжетные нити повести. Наряду с этим, текст повести явно недоработан: имена персонажей не установлены (имя Черевика — Солопий — было вставлено позднее, жену его, Хавронью Никифоровну, попович последовательно именует Осиповной, Никифоровной, Трофимовной и т. д.), отдельные характеристики и эпизоды не отделаны.

Перебеляя рукопись, Гоголь переработал сцену перебранки в конце гл. I, описание ярмарки (начало гл. II), внес описательную характеристику цыгана (конец гл. V), остроты по адресу москалей (конец гл. II и начало гл. VI), значительно переработал конец гл. IX, сцену появления Черевика в гл. XIII и заключение той же главы. Одновременно смягчалась писателем и словесная патетика, цветистость стиля, в черновой рукописи еще более бросающаяся в глаза, нежели в позднейшем печатном тексте. Наконец, в языке черновой рукописи значительно сильней, нежели в языке печатных текстов, украинский элемент — не только в лексике (дивчина, тютюн, крамарка, пучка), но и в морфологии (Голопупенкив сын, дочко, жинко — в зв. пад., и т. д.).

Дата „1829“, проставленная под текстом „Сорочинской ярмарки“ во втором издании „Вечеров“, может относиться только к началу работы Гоголя над повестью: бумага, на которой была написана черновая редакция, имеет водяные знаки 1829 и 1830 гг. Исходя из этого, естественно предположить, что черновая редакция создавалась в начале 1830 г. Окончательную обработку естественно отнести ко времени, непосредственно предшествовавшему сдаче рукописи первой книжки „Вечеров“ в набор и на цензурный просмотр (цензурное разрешение ее помечено 26 мая 1831 г.).

Последним этапом авторской работы над повестью явился пересмотр „Сорочинской ярмарки“ при подготовке в 1850-51 гг. нового издания „Сочинений“. Текст остальных повестей „Вечеров“ подвергся в этом издании, так же, как и в „Сочинениях“ 1842 г., лишь узко грамматическим исправлениям со стороны редакторов. Иного рода правке подверглась „Сорочинская ярмарка“. В тексте повести появились дополнения (например, заключительное предложение гл. II „Вот, что говорили негоцианты о пшенице“, отсутствующее в ВД1, ВД2 и П), целые абзацы подверглись более или менее сложной стилистической переработке (например, начало гл. V в прежней редакции: „Усталое солнце уходило от мира, и спокойно пропылав свой полдень и утро, день и пленительно, и грустно, и ярко румянился, как щеки прекрасной жертвы неумолимого недуга в торжественную минуту ее отлета на небо“; в редакции издания 1855 г.: „Усталое солнце уходило от мира, спокойно пропылав свой полдень и утро; и угасающий день пленительно и ярко румянился“). В ряде случаев правка „Сорочинской ярмарки“ в издании 1855 г. восстанавливала текст рукописи, отменяя варианты, данные ВД1 и ВД2. Например, стр. 112, 18 „тащился на истомленных волах воз“ (ВД1, ВД2: „истомленными волами“); 114, 5 „ай да дивчина“ (ВД1, ВД2: „ай да девушка“); 123, 12 „выдумываете“ (ВД1, ВД2: „выдумаете“); 127, 10 „топор“ (ВД1, ВД2: „секиру“ — украинизм „секира“ показался, очевидно, Гоголю менее выразительным, чем русское „топор“).

Н. С. Тихонравов, отмечая „значительные изменения в изложении“, произведенные Гоголем, утверждал, что изменения эти сделаны „под влиянием господствовавшего в нем болезненного настроения“ (Соч., 10 изд., I, стр. XIV, 514). Однако, ни цитированный Тихонравовым пример (приведенная выше переработка начала гл. V), ни совокупность всех изменений, внесенных Гоголем в текст Тр, не подтверждают его вывода, но, наоборот, доказывают большую последовательность гоголевской правки, стремление к максимальному смягчению романтической цветистости стиля, стремление придать изложению большую простоту и реалистичность. Таким образом, принятый в основу настоящего издания для „Вечеров“ текст ВД2 не дает последней авторской редакции „Сорочинской ярмарки“. Было бы, однако, ошибочным воспроизводить целиком редакцию Тр — во-первых, потому, что здесь была сохранена, за малыми исключениями, правка Прокоповича, и, во-вторых, потому, что в текете Тр исправления вносились не одним Гоголем, но, очевидно, и его редактором или корректором. Ряд вариантов Тр, вполне аналогичных правке Прокоповича, вряд ли может быть приписан воле Гоголя: „испытующих очей“ (ВД1, ВД2, П: „испытательных очей“, 121, 29), „дальней родственницы“ (ВД1, ВД2, П: „дальней родички“, 129, 34), „от взмаха руки его“ (ВД1, ВД2: „от замашки рук его“, П: „от замашки руки его“, 130, 1), „подплясывая“ (ВД1, ВД2, П: „подтанцывая“, 136, 1), и др. В виду этого в настоящем издании „Сорочинская ярмарка“, так же, как и остальные повести „Вечеров“, печатается в основном по тексту ВД2. Исправления издания 1855 г. приняты только в тех случаях, когда они могут быть признаны гоголевскими.