Том 1. Загадки раскрылись

Сегодня очень тепло. Настоящий весенний день. После долгих холодов затяжной весны ярко светит и щедро греет солнце. Перестали драться сизые голуби и таскают на свои гнезда палочки. Возле дупел хлопочут скворцы, фазаны затеяли поединки. Тепло пробудило множество насекомых, воздух жужжит от мух, ос, пчел и прочих шестиногих обитателей Бартугая. Засверкали бабочки белянки, крапивницы, траурницы, лимонницы.

Спрятался в кустах возле озерка, в руках фоторужье. Сюда несколько раз приходили молодые олени. Может быть и сейчас появятся. Но оленей нет.

Над озерком летит белянка, снижается к воде, прикасается к ней на лету, будто ласточка в жаркий день, и пустив круги, поспешно поднимается кверху, потом снова опускается и опять припадает к воде. Другая белянка ведет себя тоже так странно. Почему у белянок такие причуды!

Прицеливаюсь фоторужьем в белянок, порхающих над озерком и, тогда случайно, мне открывается загадка их поведений. В зеркало фотокамеры вижу не одну, а две бабочки. Первая, настоящая падает сверху на воду, вторая — мнимая, такая же сверкающая белыми одеждами, не настоящая бабочка, а отражение первой. Обе белянки стремительно приближаются друг к другу, но вместо встречи, та что в воздухе, прикасается к холодной воде. В это время у красной скалы появляется вторая, теперь уже настоящая белянка, обе они слетаются, трепещут крыльями, крутятся друг возле друга, поднимаются выше леса, и уносятся вдаль.

Провожая глазами белянок, вспоминаю что подобное видал не раз, но просто не придавал никакого значения. Отчетливо и ясно всплывает в памяти тихий заливчик большого Соленого озера, застывшая вода, далекие синие горы Чулак, стайка шумных береговых ласточек, серая цапля, осторожно вышагивающая на далекой отмели и порхающий белый мотылек, припадающий к воде навстречу собственному изображению. И еще. Из лаборатории виден длинный ряд окон конференц-зала института. Стена здания ярко освещена, на ней, согретой солнцем, тепло, ползают клопы-солдатики, крутятся осы, высматривая для гнезда щелки между каменной облицовкой. Институт находится на краю города среди садов и полей. Деревья покрылись свежей зеленью, светит солнце, тепло. Хорошо видно из окна конференц-зала как в его окна то и дело бьются бабочки-белянки. Уверившись в препятствии они облетают стороной здание. И так весь день. Обращаю внимание на белянок своего собеседника энтомолога.

— Просто случайно крутятся возле здания, — возражает он. — Встретят преграду на пути и сразу не догадываются как ее миновать.

— Но тогда почему белянки бьются только в окна, а не в каменную стену?

— Почему же бабочки крапивницы не делают также! — отвечает вопросом на вопрос мой собеседник.

— Крапивницы в темной одежде, она плохо отражается в стекле, издали ни видны. У них способы поисков друг друга видимо другие. У бабочек же вообще зрение не ахти какое.

Пока мы разговариваем, одна за другой прилетает несколько белянок, и каждая из них совершает своеобразный реверанс возле окна.

— Да, пожалуй, вы правы, — соглашается энтомолог. — Но как вы на это обратили внимание?

Связан со зрением язык жестов. В мире насекомых плохо изучен этот язык. Он безмолвен, объясняться с его помощью можно только вблизи или рядом. Язык жестов трудно изучать. Мелкие движения, особенно быстрые, а то и молниеносные, легко ускользают от внимания, и нужен громадный опыт, прекрасное зрение и острая наблюдательность, чтобы их уловить и понять.

Язык звуков и запахов открытый. Его могут читать многие, даже не принадлежащие к тому виду, от которого он исходит. Язык жестов почти всегда специфичен, принадлежит одному виду, роду, реже семейству. Есть одна особенность языка жестов. Он очень разнообразен. И в этом я воочию убедился, наблюдая муравьев. Разнообразие — одно из препятствий к изучению этого довольно редкого способа сигнализации. Наблюдатель, изучающий язык жестов муравьев, находится в положении нормального человека, попавшего в общество жестикулирующих глухонемых. Он не сможет понять ни одного слова, сколько бы времени не присматривался к различному и быстро меняющемуся положению рук и пальцев.

Брачное поведение насекомых всегда сопровождается языком жестов и поз. Самец бабочки-репницы подлетает к каждой замеченной самке. Неоплодотворенные самки сидят неподвижно, тогда как самки оплодотворенные занимают типичную позу отказа, раскрывают крылья, поднимают кверху брюшко. Один из энтомологов, изучая поведение двенадцати видов усачей (Тетропинии кастанеум, Церембикс цедро, Азеум стриатум, Рагум модакс и других) и двух видов листоедов Донация акватика и Зибиоцерус литти, обнаружил систему жестов самцов и самок: поглаживания, удары, подпрыгивания, резкие толчки, маятниковые движения. У самцов он увидел семь видов движений антенн. Каждое из них, очевидно, имеет условное значение.

У плодовой мушки-дрозофилы, помимо вибрации крыльев есть еще код постукивания ногой для распознавания собственного вида.