Читаем Том 10. Братья Карамазовы. Неоконченное полностью

Встречается Умнов и доказывает ему, что больше его знает. Воротясь домой, он говорит Хроменькой, что Умнов дурак и ничего не знает, и прибил Хроменькую, а затем увивается за Умновым.

Никогда не нежничает с Хроменькой до самого того времени, как нес ее на руках.

Хроменькая: а я расскажу, как ты говорил, что будешь королем (или что-нибудь смешное), — режет ее за это.

«Сделайте это — обрежьте, я не желаю, чтоб вы учились с моими детьми».

Когда старички очень напивались и валялись, то Хроменькая над ними плакала. Он сначала ее бил, но потом перестал.

Зарезали гуся.

Библия. Иаков поклонился три раза *. Сливает с Библией. Хроменькая смеется.

Привычка ее бить; не хотел поцеловать ее.

(NB. Хроменькая не замерзла. Ее нашли. Но она исчезла из дома Альфонских).

Беспрерывная мысль его, как стал себя помнить: чем я буду и как это всё сделаю.

Потом сомнение: одна ли власть всего стоит и нельзя ли быть рабом всех сильнее.

Стал упражнять силу воли.

Укусили страсти.

Lambert и он — полная картина разврата. Но Lambert упивается им и не находит ничего выше. Национальное легкомыслие.

А онвходит в разврат хотя и с неотразимым желанием, но и со страхом. Пустота, грязь и нелепость разврата поражают его. Он бросает всё и после ужасных преступлений с горечью предает себя сам.


Лакей Осип *— сначала взят в дом, тешит их рассказами, веселым характером. Засек А<льфонски>й брата Осипова, потом взял Осипа и свез в рекрутское присутствие. Тотчас же Осип бежал (он же и Кулишов). Убили Орлова *. Расстаются. Кулишов (Осип) отпустил его.

Через l 1/2 года мачеха плачет об измене А<льфонско>го. Открыто держит любовницу. Осипова сестра. (Тут-то и засек брата Осипова). А<льфонско>го убивают крестьяне. *(?)

КАНВА РОМАНА. У великосветской жены А<льфонско>го (мачехи героя), еще когда она изнывала, засидевшись в девках, был жених (офицер или кто-то (учитель)). Но она вышла за Аль<фонс>кого. Недовольная и оскорбленная А<льфонски>м (била его любовницу по лицу), она завязала сношения с подвернувшимся прежним любовником. Мальчик видел, как она целовалась с ним. «Можете донести отцу» — и потом просила его не говорить. Мальчик смолчал; но А<льфонски>й знает, что сын знает, что у него рога и что у мачехи любовник. В деревне поднял шум за Хроменькую. Натешился над Катей. Мать за Катю вышла из себя. В городе с Lambert'oм — и т. д.

ТутNB, NB. (А<льфонско>го, задурившего в деревне, моглиубить крестьяне, чему мальчик мог быть свидетелем, и [45]

(Можно еще подсочинить о мачехе с любовником и в какой мере и степени мальчик ввязанв этот роман).

У А<льфонско>го есть благодетель — и именно первый враг, потому что благодетель. Все благодеяния его унижают его гордость. Тот же не может жить без роли благодетеля, но за вершок благодеяния требует на три сажени благодарности. Оба унижают себя, унижают друг друга и ненавидят друг друга до болезни.

Необычайная гордость мальчика делает то, что он не может ни жалеть, ни презирать этих людей. Он на них и негодовать очень не может. Не может ни отцу, ни матери симпатизировать. На экзамене он нечаянно отличился, — он хотел показаться идиотом. Он глубоко презирает себя за то, что не утерпел и отличился.

Опасная и чрезвычайная мысль, что он будущий человек необыкновенный, охватила им еще с детства. Он беспрерывно думает об этом. Ум, хитрость, образование — всё это он хочет приобресть как будущие средства к необыкновенности. Опять-таки деньги кажутся ему во всяком случае не лишними, везде пригодною силою, и он останавливается на них.

Науки кажутся ужасно трудны.

То опять кажется ему, что если он и не будет необыкновенным, а самый обыкновенный, то деньги дадут ему всё — т. е. власть и право презрения.

И наконец, он кается и мучается совестью в том, что ему так низкохочется быть необыкновенным. Впрочем, он сам не знает, чем он будет.

Чистый идеал свободного человека мелькает перед ним иногда; всё это в пансионе.

Подружился с Осипом, о хлыстах, вместе чуть не спят.

Умнов; знает наизусть Гоголя.

<4>

Монастырь. «Дай бог доброй ночи нам и всем диким зверям».

(NB. Хорошенько прочесть описания зверей: Гумбольдта, Бюффона, русских). *

Науки — богослужение.

О медведе *.

О первой любви и как он в монахи пошел (целомудрие).

О том, что такое сатана? *

Аникита идет к Чаадаеву усовещевать. *Зовет Тихона, тот идет, спорит и потом прощения просит.

О букашках и о вселенской радости живой жизни:вдохновенные рассказы Тихона.

Дружба с мальчиком, который позволяет себе мучить Тихона выходками. (Бес в нем).

Узнал о «Th'er`ese-philosophe» Тихон.

Благословляет на падение и на восстание. *

Ясные рассказы Тихона о жизни и земной радости. О семье, отце, матери, братьях. Чрезвычайно наивные, а потому трогательные рассказы Тихона о своих прегрешениях против домашних, относительно гордости, тщеславия, насмешек. («Так бы всё переделал это теперь», — говорит Тихон). NB. Уж одно то трогательно, что он с мальчиком связался.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне