Том 10. Братья Карамазовы. Неоконченное

В замысле отразились некоторые впечатления от новейшей французской романистики: в частности, эпизод «Любовник, в доме на дворе, из окна в окошко, выследил. Подслушивает свидание» напоминает гл. LXVII из романа Э. Фейдо «Фанни» (1859), где любовник, подсматривая с балкона в окно, убеждается в неверности своей любовницы.

<поиски, повесть>

Датируется по автографу 9 (21) ноября 1869 г.

Из повести о молодом человеке

Датируется предположительно концом 1869 — началом 1870 г., периодом подготовительной работы над романом «Бесы». Запись сделана на отдельной странице, предшествующей наброскам «Зависть», которые она напоминает по почерку; от более поздних заметок к «Бесам» в этой же тетради— она отделена тремя чистыми страницами.

Мотив оскорбленного самолюбия, близкий реакции героя данного наброска — бедного «молодого человека» — на нравственное унижение, разрабатывался Достоевским ранее в «Преступлении и наказании» и «Идиоте», в образах Раскольникова и Ипполита; позднее он получил развитие в образе капитана Снегирева в «Братьях Карамазовых».

Смерть поэта (Идея)

Датируется временем с 9 сентября н. ст. 1869 г. (дата, проставленная автором под планом № 1) по декабрь 1869— январь 1870 г.

План повести «Смерть поэта» (№ 1) записан Достоевским в той же рабочей тетради, где содержатся часть подготовительных материалов к «Идиоту», планы рассказа (о Воспитаннице) в «Зарю» и «поэмы» «Император», а также черновые записи к повести о Картузове.

Заметки, печатаемые под № 2, представляют собой ряд приписок, сделанных, по-видимому, позднее — в конце 1869 — начале 1870 г, в момент, когда Достоевский, закончив и отослав в Петербург повесть «Вечный муж», вернулся к обдумыванию темы романа для «Русского вестника» и колебался между накопившимися у него различными замыслами и заготовками. Поскольку в этих записях, являющихся дальнейшей трансформацией прежнего замысла, упоминается в качестве действующего лица С. Г. Нечаев, они вряд ли могли быть сделаны ранее того времени, когда Достоевский в Дрездене, узнав из газет о совершенном в Москве 21 ноября 1869 г. по указанию С. Г. Нечаева убийстве студента Петровской академии И. И. Иванова (оказавшего Нечаеву неповиновение), заинтересовался личностью Нечаева. Психологический анализ этого убийства писатель вскоре положил в основу романа «Бесы»; в комментарии к последнему см. характеристику Нечаева и анализ истории знакомства Достоевского с различными материалами о нем. Убийство Иванова было обнаружено 26 ноября 1869 г. [59]Но заметки Достоевского скорее всего относятся не к декабрю 1869 г., а к январю 1870 г.: упоминаемый в них Кулишов, фигурирующий в планах «Жития Великого грешника» сначала под именем Куликова, во второй половине января в заметках «Мысль» превращается в Кулишова.

В диалоге, печатаемом под № 3 и предположительно отнесенном к «Смерти поэта», обыгрывается фамилия «Дырочкин», которой завершается план № 2. Таким образом, диалог этот либо написан до плана № 2 и Достоевский позднее предполагал связать его с замыслом «Смерть поэта», либо представляет собой дальнейшее развитие последнего пункта названного плана.

Вернувшись в декабре 1869-январе 1870 г. к «Смерти поэта», автор попытался в это время видоизменить и конкретизировать первоначальный план повести, записанный в сентябре предыдущего года. Но уже вскоре, в начале февраля, у него возникает новый план. Поэт, который ранее был задуман как главный герой особой, самостоятельной повести, теперь становится действующим лицом одного из эпизодов («блестящей главы») (Романа о Князе и Ростовщике) — вторичного ответвления «Жития великого грешника». В свою очередь, из этого плана в процессе дальнейшего обдумывания рождается один из первоначальных планов «Бесов» (озаглавленный «Зависть»). После февраля 1870 г. Достоевский, занятый работой над «Бесами», к плану «Смерти поэта», по-видимому, уже не возвращался, по крайней мере в дошедших до нас его рабочих тетрадях не сохранилось позднейших записей, которые можно было бы сколько-нибудь уверенно связать с разработкой этого сюжета. Как видно из планов «Смерти поэта», первоначальный замысел повести возник в тесной связи с вынашивавшимися Достоевским в 1869–1870 гг. планами романа «Атеизм» (см. наст. том. С. 395). На первом этапе (ему соответствует план № 1) сердцевиной повести должен был стать спор между Атеистом, Попиком — горячим ревнителем православия, по чистоте сердца и темпераменту родственным Аввакуму, Раскольником и Поэтом — «язычником», обоготворяющим природу, «о свободе и о свободном человеке». Лишь охарактеризовав это основное философско-идеологическое зерно повести и очертив характеры четырех участников спора, автор начинает размышлять о сюжете: «Подсочинить повесть<…> в углах совершилась кража, или преступление, или что-нибудь…». Как место действия обозначены «углы», герой — бедняк-энтузиаст, умирающий в 26 лет и оставляющий после себя без средств двух детей и беременную жену; это вызывает у писателя ассоциации с «Бедными людьми» — с судьбой Покровского, Горшкова, Девушкина.