Том 10. Господа «ташкентцы». Дневник провинциала

…инкюлькированием… — вдалбливанием в голову (от франц. inculquer).

…заношенное исподнее белье его соседа! — См. прим. к стр. 18.

…стоит подуть жестокому аквилону… — Реминисценция из стихотворения Пушкина «Аквилон» (1824). В подлиннике: «грозный аквилон».

VI^*

Впервые — О3, 1872, № 6, «Совр. обозр.», стр. 216–238.

Глава VI «Дневника провинциала» продолжает и развивает тему «пенскоснимательства». В. П. Буренин откликнулся на нее большим фельетоном: «Журналистика… г. M. M., осмеивающий Салтыкова» (СПб. вед., 1872, № 170, 24 июня, подпись: Z), в котором, используя то обстоятельство, что «Дневник провинциала» печатался в «Отечественных записках» под малоизвестным псевдонимом M. M., пытался в полемических целях обратить критику пенкоснимательства против самого Салтыкова и его сатиры.

«В первых фельетонах г. М. М., — писал Буренин, — именно ощущалось присутствие некоторого дела, и потому я счел долгом рекомендовать их вниманию публики… Похвалы мои были тем более искренни и тем более мне приятны, что я заметил в моем собрате и юмор, и остроумие, и сатирический блеск, не уступающий ни в чем таковым же качествам первого сатирика и юмориста наших печальных дней, г. Салтыкова… Но с появлением майской книжки «Отечественных записок» правдоподобие помянутой догадки значительно поколебалось <…> К моему удивлению, в «Отечественных записках» я нахожу врага и разоблачителя слабой стороны г. Салтыкова… Этот разоблачитель — г. M. M., повторяю: последние два фельетона г. M. M. не что иное, как злая пародия на ложную сатирико-публицистическую манеру нашего даровитого автора».

Не стесняясь в средствах борьбы, Буренин, глубоко задетый салтыковской критикой, дошел до того, что назвал автора «Дневника» «непочтительным хамом», разоблачающим неприличные места сатиры «Отечественных записок», олицетворяемой г. Щедриным» (там же).

По поводу этого выступления «С.-Петербургских ведомостей» А. Н. Плещеев писал Некрасову из Петербурга в Карабиху 26 июня: «Затем, Н. С. Курочкин поручил мне спросить Вас — читали ли Вы фельетон «Петерб. вед.» (суббота, 24-го), где ругня этого паршивого Буренина вышла уже изо всяких пределов приличия. Все названы там хамами и проч. В особенности же оплеван Салтыков. Нам кажется, что подобной вещи оставлять без ответа не следовало бы. Если от Вас в скором времени не получится ничего для напечатания в июльской книжке (или от Салтыкова), то ответ будет написан сообща Курочкиным, Михайловским и Демертом. и этому прохвосту будет воздано по заслугам»[769].

Салтыков также счел необходимым ответить на выступление Буренина. 29 июня он сообщил Некрасову: «По поводу ругательного фельетона Буренина я надумал написать к нему письмо. Но так как ум хорошо, а два лучше, то я прилагаю это письмо к Вам, с тем что ежели Вы найдете его удобным, то заклейте и пошлите, а ежели оно не годится, то пришлите его мне обратно».

Дальнейшая судьба этого письма неизвестна. В архивах Салтыкова, Некрасова и Буренина оно не обнаружено. В. П. Буренину ответил Н. К. Михайловский в статье «Беседа со старым воробьем» (ОЗ, № 7, стр. 179. Литературные и журнальные заметки).

В июле 1872 года «Отечественным запискам» было объявлено первое предостережение за статью Н. Демерта «Наши общественные дела», напечатанную в июльской книжке. В правительственном распоряжении от 19 июля 1872 года ее автору инкриминировалось «резкое порицание недавно изданных законов о народном просвещении» и стремление «к возбуждению в обществе недоверия к сим законам, а в учащихся как неуважения к начальству и преподавателям, так и неудовольствие против вводимой ныне системы образования»[770].

Подобная мотивировка вызвала недоумение в редакции «Отечественных записок».

«Редакция нимало не виновата, — писал Некрасов Краевскому 3 июля 1872 года, — статью я читал и нахожу, что в ней сказано дело без задору и без неосторожных фраз»[771]. В литературных кругах распространились слухи, что репрессии против журнала вызваны главой VI «Дневника провинциала». Н. С. Курочкин 1 августа «из верного источника» информировал Некрасова.

«Дело вот в чем. Лонгинов обиделся до бешенства фельетоном Мих. Евг. в июньской книжке, так как ему почему-то показалось, что под видом Кузьмы Пруткова выведен он самолично». Однако по мнению С. А. Макашина, обоснованность возникшего слуха сомнительна[772], так как вскоре Салтыков преподнес M. H. Лонгинову, своему школьному товарищу (в 1844–1848 годах сослуживец по канцелярии военного министерства, а в 1872 году председатель Главного управления по делам печати), экземпляр только что вышедшего отдельного издания «Дневника провинциала».