Настя. А я, мама, умею глазки делать, уж выучилась. Вот так если?
Сандырева. Ах, прелесть! И умница, и хорошенькая ты у меня.
Настя. Не бойся, пойдем — все рассортируем!
Сандырева
Настя. Это он, мама!
Михаленко. Их превосходительство! Сам генерал-с!
Сандырева
Действие второе
ЛИЦА:
Сандырев.
Сандырева.
Липочка.
Настя.
Шургин, гражданский генерал, губернский начальник в том ведомстве, в котором служит Сандырев, лет под 50, средней важности, в золотых очках.
Петр Степанович Иванов, чиновник при Шургине, чистенький, приглаженный молодой человек, в разговоре постоянно конфузливо улыбается и не знает, куда деть глаза.
Городской голова, корявая личность, неопределенных лет, силится поднять голову повыше, руки опущены, немного растопырены, в мундире.
Михаленко
Декорация первого действия.
Сандырева
Куда ты, куда ты! Ты и не показывайся, знай свои пироги, да смотри, чтобы миндальное не подгорело.
Липочка. Да ведь это — скучно…
Сандырева. Пироги… пироги!.. Так и умирай над ними!
Сандырева. Пожалуйте! Здесь вам будет отлично. Канцелярия у нас грязна, и посетители там беспокоят; а здесь вы можете вполне углубиться.
Иванов. Да… здесь-с лучше…
Сандырева
Сандырева
Иванов
Сандырева
Сандырев. Я, матушка, тридцать лет прослужил, и финтить мне не приходится! В отставку — так в отставку. А Михаленка я нынче вздую лучшим манером…
Сандырева
Иванов. Да-с, здесь нужно кое-что.
Сандырева. Ах, все страховое для Ивана Захарыча — святыня! Он, я не знаю… он меня даже близко не допускает к этим пакетам! Ах, позвольте ваше имя.
Иванов. Петр Степанович-с.
Сандырева. Петр Степаныч, не прикажете ли вам чаю, кофе или покушать что-нибудь?
Иванов. Нет-с, уж я сначала займусь.
Сандырева. Петр Степаныч, а генерал, кажется, не совсем здоров?
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги