Читаем Том 10. Письма. Дневники полностью

Том 10. Письма. Дневники

Это письмо, как бы оно ни устарело, посылаю Вам, а вслед за ним посылаю дальнейшие. Вот, Вы видите, как я работаю в эпистолярном роде. Мучительно, как будто воз везу! Итак, это письмо посылаю как «письмо I-е». Очень прошу мне писать заказными (рядом дом № 35, и неграмотные почтальонши носят туда мои письма). Обязательно напишите, получили ли Вы это. Анне Ильинишне спасибо за поздравление!

Михаил.

Театр. 1981. № 5. Затем: Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 218. К. 1269. Ед. хр. 4).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 1 марта 1932 г.

Дорогой Никол!

Пишу спешно и кратко:

Посылка в полной сохранности получена. Целую тебя! В Берлин в издательство S. Fischer [S. Fischer Verlag Berlin № 57 Bülowstrasse 90] мною написано, чтобы тебе перевели 500 франков. Напиши немедленно, исполнили ли они это.

В МХТ возобновлены «Дни Турбиных». Я спешу, жена моя припишет дальше. Ваню целую.

Твой М.

Приписка рукою Л. Е. Булгаковой-Белозерской:

Дорогой Коля,

я сердечно благодарю Вас и Ваню за кофточку, чулки и гребешок. Все очень мило. Кофточку я ношу изо всех сил. Все остальное произвело большое и приятное впечатление. Мне очень грустно, что мне технически невозможно (да и нечего) выслать Вам с Ваней от меня. Внимательно просматривала Вашу французскую статью, удивляясь Вашей премудрости. Должна признаться, что «бактериофаг» звучит для меня как «саркофаг» — египетская гробница.

Привет прекраснейшему городу от скромной его поклонницы.

Сейчас у вас сезон мимоз и начинают носить соломенные шляпы. У нас снег, снег и снег. Мы еще добрых полтора месяца будем ходить на лыжах и носить шубы.

Шлю самый сердечный привет и еще раз благодарю Вас и Ваню. Если не будет нескромно с моей стороны, то я хотела бы спросить (а также Мака и сестры) — Вы собираетесь жениться на русской или на француженке?

Люба.

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 13).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 13 марта 1932 г.

Москва

Дорогой Никол!

сейчас пришло твое письмо от 3.III — Par Avion[224]. Берусь за перо.

Ты не получил моего и жены моей письма, в котором мы извещали тебя, что посылка твоя получена в полной сохранности. Так как я лично этим пером его писал, а жена его отправила заказным, остается предположить, что или оно до 3.III к тебе не пришло, или пропало.

13.III. (Продолжение письма)

Конечно, все очень понравилось. Крепко тебя целую! «Учение о бактериофагах» на русском языке я также получил и прочитал. Рад всякому твоему успеху, желаю тебе сил! Напиши мне, сколько стоит большой Мольер, я тебе тогда сообщу, как поступить (сколько он обойдется с пересылкой).

Большое письмо сочиняется, но медленно, медленно. Но сочинится.

Семье Ивана передай привет. Я свалил с плеч инсценировку «Войны и мира» Л. Толстого[225], и есть надежда, что за письма я теперь сяду. За большие.

Пиши, пиши, не забывай.

Михаил

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 13).

М. А. Булгаков — В. В. Вересаеву. 15 марта 1932 г.

Мой телефон теперь Г-3-58-03

Дорогой Викентий Викентьевич!

Все порываюсь зайти к Вам в сумерки, поговорить о литературе, да вот все репетиции.

У Станиславского репетируем — поздно кончаем[226].

А между тем иногда является мучительное желание поделиться.

Вчера получил известие о том, что «Мольер» мой в Ленинграде в гробу. Большой Драматический Театр прислал мне письмо, в котором сообщает, что худполитсовет отклонил постановку и что Театр освобождает меня от обязательств по договору[227].

Мои ощущения?

Первым желанием было ухватить кого-то за горло, вступить в какой-то бой. Потом наступило просветление. Понял, что хватать некого и неизвестно за что и почему. Бои с ветряными мельницами происходили в Испании, как Вам известно, задолго до нашего времени.

Это нелепое занятие.

Я — стар.

И мысль, что кто-нибудь со стороны посмотрит холодными и сильными глазами, засмеется и скажет: «Ну-ну, побарахтайся, побарахтайся...» Нет, нет, немыслимо!

Сознание своего полного, ослепительного бессилия нужно хранить про себя.

Живу после извещения в некоем щедринском тумане.

На столе лежит пьеса, на пьесе литера «Б» Главреперткома[228]. Но если вглядеться, то оказывается, что ни пьесы, ни литеры нет! Чудеса.

На репетицию надо идти!

Целую Вас, а Марии Гермогеновне прошу передать привет.

Ваш М. Булгаков.

Знамя. 1988. № 1. Затем: Письма. Печатается и датируется по второму изданию.