Том 10. Повести и рассказы 1881-1883

4 (16) сентября 1883 г., сообщая в письме к Стасову о смерти Тургенева, Антокольский писал: «Многие потеряли в нем многое, а я больше всех» (Антокольский, с. 513).

…царь с ног до головы… — Слова Лира из 6 сцены IV акта трагедии Шекспира «Король Лир» (1608).

…родился в 1842 году… — Неточность: М. М. Антокольский родился 21 октября 1843 г.

В 1864 году — получил серебряную медаль. — За горельеф из дерева «Еврей-портной, вдевающий у окна нитку в иголку» (1864) Антокольский получил малую серебряную медаль от Академии художеств (см.: Антокольский, с. XII и 908).

Первым, вполне серьезным — «Христос и Иуда»… — Имеется в виду барельеф «Поцелуй Иуды» (1867), первый экземпляр который приобрел И. Н. Крамской (см.: Антокольский, с. 925).

…он получил заказ — из бронзы. — Александр II, посетив мастерскую Антокольского, заказал скульптуру бронзовый отлив «Ивана Грозного» для Эрмитажа (см.: Антокольский, с. XXII).

…фигура Вольтера в Париже — тоже из мрамора. — Статуя Вольтера работы Ж. А. Гудона (1781) известна во многих вариантах: один из них, подаренный скульптором родственникам Вольтера, был передан ими театру Comédie-Fransaise в Париже, другой — отправлен в Россию (хранится в Государственном Эрмитаже в Ленинграде).

History Of A Town. Edited by M.E. Saltykoff, St.-Petersburg, 1870^*

Впервые опубликовано: The Academy (Лондон), 1871, № 19, March 1, p. 151–152, с подписью: Ivan Tourguéneff. Перепечатано: Рус Пропилеи, т. 3, с. 219–222. Первый русский перевод: Книжки Недели, 1897, апрель, с. 8–10[202].

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. 12, с. 169–172.

Автограф неизвестен.

Печатается по тексту первой публикации.

Отношение Тургенева к М. Е. Салтыкову-Щедрину претерпело значительную эволюцию. В пору издания сатириком «Губернских очерков» (1856–1857) взгляд Тургенева на его творчество был резко отрицательным. «…если г. Щедрин имеет успех, — писал Тургенев 8 (20) марта 1857 г. Е. Я. Колбасину, — то, говоря его словами, писать уже не для че. Пусть публика набивает себе брюхо этими пряностями». На следующий день он сообщал П. В. Анненкову свое впечатление от «Губернских очерков»: «А г. Щедрина я решительно читать не могу <…> Это грубое глумление, этот топорный юмор, этот вонючий канцелярской кислятиной язык…» (см. также письма к В. П. Боткину от 17 февраля (1 марта) 1857 г. и к Л. Н. Толстому от 25 ноября (7 декабря) 1857 г.).

В 1860-е годы отношение Тургенева к Щедрину постепенно меняется; он признает значение творчества сатирика и пишет в «Воспоминаниях о Белинском» (1869), перечисляя лучших писателей этого времени: «Как бы порадовался он <Белинский> поэтическому дару Л. Н. Толстого, силе Островского, юмору Писемского, сатире Салтыкова, трезвой правде Решетникова!» (наст. изд., т. 11).

«История одного города» с первых же ее очерков вызвала восхищение Тургенева. 27 января (8 февраля) 1870 г. он писал Анненкову: «Во втором нумере „Отечественных записок“ я уже успел прочесть продолжение „Истории одного города“ Салтыкова и хохотал до чихоты. Он нет, нет, да и заденет меня[203]; но это ничего не значит: он прелестен». В письме к И. П. Борисову от 1 (13) апреля 1870 г. Тургенев называет «Историю одного города» «преуморительной вещью».

В том же году в письме от 30 ноября (12 декабря) к Салтыкову, который прислал ему «Историю одного города», Тургенев высказал некоторые суждения, получившие в дальнейшем развитие в английской статье: «Душевно благодарю Вас за память обо мне и за великое удовольствие, которое доставила мне Ваша книга: прочел я ее немедленно. Не говоря уже о прочих ее достоинствах, эта книга в своем роде драгоценный исторический материал, который ни одним нашим будущим бытописателем обойденным быть не должен. Под своей резко сатирической, иногда фантастической формой, своим злобным юмором напоминающей лучшие страницы Свифта, „История одного города“ представляет самое правдивое воспроизведение одной из коренных сторон российской физиономии…»

В 1870-1880-е гг. Тургеневу были уже вполне ясны масштабы творчества Салтыкова-Щедрина, которому он писал 9 (21) апреля 1873 г.: «Вы отмежевали себе в нашей словесности целую область, в которой Вы неоспоримый мастер и первый человек», и 12 (24) сентября 1882 г.: «…Вы Салтыков-Щедрин, писатель, которому суждено было провести глубокий след в нашей литературе — вот Вас и ненавидят — и любят, смотря кто». «Как сатирик он не имеет себе равного», — говорил Тургенев М. М. Ковалевскому о Салтыкове-Щедрине (Минувшие годы, 1908, № 8, с. 14), а в разговоре с С. Н. Кривенко в 1881 г. заметил о сатирике: «Знаете, что мне иногда кажется: что на его плечах вся наша литература теперь лежит» (Революционеры-семидесятники, с. 236).