Том 11

Ирландская бригада служит вигам для того, чтобы господствовать в английском парламенте; виги бросают бригаде подачки в виде постов и окладов; католическое духовенство позволяет одним покупать, а другим продавать себя при условии, что его влияние будет признано, закреплено и расширено обеими сторонами. Достопримечательным, однако, является тот факт, что по мере роста ирландского влияния в Англии в политическом отношении падает кельтское господство в Ирландии в социальном отношении. «Ирландский квартал» в парламенте и ирландское духовенство, кажется, в одинаковой мере не сознают, что за их спинами англосаксонская революция производит коренной переворот в ирландском обществе. Эта революция заключается в том, что ирландская система земельных отношений уступает место английской, что система мелкой аренды вытесняется крупной так же, как прежние земельные собственники уступают место современным капиталистам.

Главными событиями, которые подготовили этот переворот, являются: голод 1847 г., в результате которого умерло около миллиона ирландцев; переселение в Америку и Австралию, которое уже смело с ирландской земли еще один миллион душ и продолжает уносить все новые тысячи; потерпевшее неудачу восстание 1848 г.[95], подорвавшее последнюю веру Ирландии в самое себя, и, наконец, парламентский акт, который обрек на продажу с аукциона имения старого задолжавшего ирландского дворянства и согнал это дворянство с земли подобно тому, как голодная смерть унесла мелких арендаторов, субарендаторов и безземельных крестьян.

Написано К. Марксом 13 марта 1855 г.

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 127, 16 марта 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Ф. ЭНГЕЛЬС СОБЫТИЯ В КРЫМУ [96]

Лондон, 16 марта. Вместе со снегом, который покрывал последние месяцы театр военных действий, начинают исчезать и иллюзии относительно военных операций в Крыму, порожденные бездарностью официальных кругов, интригами английского министерства и корыстными интересами бонапартизма. В брошюре Жерома Бонапарта (младшего) прямо говорится, что в то время, когда в Крыму все шло вкривь и вкось,

«главнокомандующие имели правительственные указания скрывать и замалчивать те трудности, которые препятствуют взятию Севастополя».

Это полностью подтверждается донесениями названных генералов и особенно слухами, которые они неоднократно распускали о том, что штурм-де назначен на тот или иной день. С 5 ноября до начала марта публику по ту и другую сторону Ла-Манша держали в постоянном ожидании этого заключительного акта драмы. Между тем в результате длительной осады в самом лагере создалось нечто вроде общественного мнения, основанного на открыто высказываемых суждениях сведущих офицеров, и господа из генерального штаба уже не могут больше распространять слухи о том, что штурм произойдет в такой-то день и что город будет взят. Теперь этим не проведешь ни одного рядового. Характер оборонительных укреплений, превосходство неприятельского огня, несоответствие численности осаждающей армии с возложенной на нее задачей и, прежде всего, решающее значение Северного укрепления слишком хорошо поняты сейчас во всем лагере, чтобы можно было продолжать рассказывать старые сказки. Мы имели возможность ознакомиться и с письмами английских офицеров, которые не оставляют на этот счет никакого сомнения.

По имеющимся данным, к концу февраля у союзников было под Севастополем 58000 французов, 10000 англичан и 10000 турок, всего около 80000 человек. Но будь у союзников даже 90000 человек, вряд ли они смогли бы с одной частью войск продолжать осаду, а другую часть выделить для наступательных действий против русских у Бахчисарая; ведь союзники могли бы выставить у Бахчисарая не больше 40000 человек полевой армии, тогда как русские могут противопоставить им по меньшей мере 60000 человек и притом в открытом поле, где союзники были бы лишены неприступных позиций на флангах, которые они имеют, находясь между Инкерманом и Балаклавой. Таким образом, союзники останутся осажденными на занятом ими Херсонесе до тех пор, пока не будут в состоянии пробиться через реку Черную с армией приблизительно в 100000 человек. Но тут и обнаруживается тот порочный круг, в котором они вращаются: чем больше войск они бросают в эту зачумленную мышеловку, тем больше они несут потерь от болезней; и тем не менее единственный способ благополучно выбраться оттуда — это посылать возможно больше войск.