Том 11. Благонамеренные речи

Спрашиваю вновь: как жить и не погибнуть в подобной обстановке, среди вечного жужжания глупых речей, не имея ничего перед глазами, кроме зрелища глупых дел?

— И вы можете доказать, что господин Парначев все то делал, что вы о нем сейчас рассказали? — обратился, между тем, Колотов к Терпибедову.

— Каких доказательств! всей округе известно!

— Знаете ли, однако ж, что это до того любопытно, что мне хотелось бы, чтобы вы кой-что разъяснили. Что́ значит, например, выражение «распространять протолериат»? или другое: «распущать прокламацию»?

— Извините, Сергей Иваныч, я вредным идеям не обучался-с. В университетах не бывал-с.^* Знаю, что вредные, и больше мне ничего не требуется! да-с!

— Все-таки не мешает хоть понимать, в чем заключается вред.

— Говорю вам, вся округа подтвердит. Первый — здешний хозяин. И опять еще — батюшка: какого еще лучше свидетеля! Духовное лицо!

— Могу свидетельствовать, и не токмо сам, но и других достоверных свидетелей представить могу. Хоша бы из тех же совращенных господином Парначевым крестьян. Потому, мужик хотя и охотно склоняет свой слух к зловредным учениям и превратным толкованиям, однако он и не без раскаяния. Особливо ежели видит, что начальство требует от него чистосердечного сознания.

— Прекрасно; расскажите же сначала, что́ вы лично имеете свидетельствовать о господине Парначеве?

Отец Арсений задумался и с минуту пощипывал редкие, чуть заметные волоски своей бороды.

— Не бесполезно ли будет? — наконец выговорил он, смотря через очки на Колотова.

— Отчего?

— Да видится мне, что слова-то наши как будто не внушают вам большого доверия…

— Гм… значит, и я уж сделался в ваших глазах подозрительным… Скоренько! Нет, коли так, то рассказывайте. Поймите, что ведь до сих пор вы ничего еще не сказали, кроме того, что дождь — от облаков.

— А этого мало-с?

— Не много-с. Рассказывайте, прошу вас.

— Даже с превеликим моим удовольствием-с. Был и со мною лично случай; был-с. Прихожу я, например, прошлою осенью, к господину Парначеву, как к духовному моему сыну, в дом…

— Так господин Парначев и на духу у вас бывает?

— Бывал-с. Только, по замечанию моему, с их стороны это больше одно притворство было…

— Вы это верно знаете?

— Перстов своих в душевные раны господина Парначева не вкладывал, но, судя по прочим поступкам…

— А о прочих поступках судя по этому… впрочем, продолжайте.