Том 11

3) “Надо вернуться к XIV и к XV съездам”. Что XV съезд приплетен здесь ни к селу ни к городу, это не подлежит сомнению. Соль здесь не в XV съезде, а в лозунге: назад к XIV съезду. А что это значит? Это значит отказаться от “усиления наступления на кулака” (см. резолюцию XV съезда). Говорю это не для того, чтобы охаять XIV съезд. Говорю это к тому, что своим призывом вернуться к XIV съезду Фрумкин отрицает тот шаг вперед, который прошла партия от XIV до XV съезда, и, отрицая этот шаг вперед, он тянет партию назад. Июльский пленум ЦК имел суждение по этому вопросу. Он прямо заявил в своей резолюции, что люди, пытающиеся обойти решение XV съезда — “развивать дальше наступление на кулачество”, — являются “выражением буржуазных тенденций в нашей стране”. Скажу прямо Фрумкину, что когда Политбюро формулировало этот пункт резолюции июльского пленума, оно имело в виду Фрумкина и его первое письмо.

4) “Максимальная помощь бедноте, идущей в коллективы”. Максимальную помощь бедноте, идущей в коллективы или даже не идущей, мы всегда оказывали по мере сил и возможностей. В этом нет ничего нового. Новое в решениях XV съезда в сравнении с XIV съездом состоит не в этом, а в том, что XV съезд поставил всемерное развитие колхозного движения как одну из важнейших задач дня. Говоря о максимальной помощи бедноте, идущей в коллективы, Фрумкин по сути дела отговаривается, отписывается от задачи партии о всемерном развитии колхозного движения, поставленной XV съездом. По сути дела Фрумкин против развертывания работы по усилению социалистического сектора в деревне по линии колхозов.

5) “Не вести расширение совхозов в ударном и сверхударном порядке”. Фрумкин не может не знать, что мы только начинаем вести серьезную работу по расширению старых совхозов и созданию новых. Фрумкин не может не знать, что мы даем на это дело гораздо меньше средств, чем следовало бы дать, если бы у нас имелись для этого какие-либо резервы. Слова “в ударном и сверхударном порядке” приведены здесь для того, чтобы навести “ужас” на людей и прикрыть этим свое нежелание сколько-нибудь серьезного расширения совхозов. Фрумкин по сути дела высказывается здесь против усиления социалистического сектора в деревне по линии совхозов.

Соберите теперь все эти положения Фрумкина, и вы получите букет, характеризующий правый уклон.

Перейдем ко второму письму Фрумкина. Чем отличается второе письмо от первого? Тем, что оно усугубляет ошибки первого письма. В первом говорилось о бесперспективности середняцкого хозяйства. А во втором говорится о “деградации” сельского хозяйства. В первом письме говорилось о том, чтобы вернуться к XIV съезду в смысле ослабления наступления на кулака. Во втором же письме говорится о том, что “мы не должны мешать производству кулацких хозяйств”. В первом письме ничего не сказано о промышленности. А второе письмо развивает “новую” теорию о том, чтобы давать поменьше на промышленное строительство. Впрочем, есть два пункта, по которым оба письма сходятся: насчет колхозов и совхозов — и там и здесь Фрумкин высказывается против развертывания колхозов и совхозов. Ясно, что второе письмо есть усугубление ошибок первого письма.

О теории “деградации” я уже говорил. Не может быть сомнений, что эта теория есть измышление буржуазных спецов, готовых кричать о гибели Советской власти. Фрумкин дал себя запугать буржуазным спецам, ютящимся около Наркомфина, а теперь сам пытается попугать партию, желая сделать ее уступчивой в отношении правого уклона. Насчет колхозов и совхозов тоже говорили в достаточной мере. Поэтому не стоит повторять сказанного. Рассмотрим остальные два пункта: о кулацком хозяйстве и о капитальных вложениях в промышленность.

О кулацком хозяйстве. Фрумкин говорит, что “мы не должны мешать производству кулацких хозяйств”. Что это значит? Это значит не мешать кулаку развивать свое эксплуататорское хозяйство. Но что значит не мешать кулаку развивать свое эксплуататорское хозяйство? Это значит развязать капитализм в деревне, дать ему волю, дать ему свободу. Получается старый лозунг французских либералов: “лессе фер, лессе пассе”, т. е. не мешайте буржуазии делать свое дело, не мешайте буржуазии двигаться свободно.

Этот лозунг выставляли старые французские либералы во время французской буржуазной революции, во время борьбы с феодальной властью, которая стесняла буржуазию и не давала ей развиваться. Выходит, что мы должны теперь перейти от социалистического лозунга — “все возрастающее ограничение капиталистических элементов” (см. тезисы о контрольных цифрах) к буржуазно-либеральному лозунгу — не стеснять развития капитализма в деревне. Что же, неужели мы думаем превратиться из большевиков в буржуазных либералов? Что может быть общего между этим буржуазно-либеральным лозунгом Фрумкина и линией партии?