Том 12. Лорд Дройтвич и другие

— Абсолютно, — сурово припечатал Элджи. — Андерхилл не может разгуливать, отвергнув девушку, с которой помолвлен, из-за того, что она разорилась, и надеяться, что никто ничего не заметит. Если желаешь знать мое мнение, твой дружок Андерхилл… не представляю, что ты вообще в нем находишь? Ну, ладно, в школе вместе учились, это меняет, конечно, дело… Так вот, если желаешь знать, то этому Андерхиллу надо бы дать такой совет: езжай следом за Джилл и женись на ней. Или пусть носа не высовывает, пока люди про все не забудут. Я хочу сказать — вроде Ронни и меня, и Дика Уимпола, и Арчи Стадда, и всех наших. Мы все знали Джилл и считали, что она — высший класс. Мы с ней танцевали, ужинали. Естественно, нам не все равно! Андерхилл не из наших, но вообще-то все друзья общие, и вот — на тебе! Моя сестра, они дружили с Джилл, говорит, что ни одна девушка не здоровается с Андерхиллом. Да, Фредди, в Лондоне станет жарко, если он чего-то не предпримет, и побыстрее! На большой скорости!

— Да ты не понимаешь!..

— Неужели?

— Ну, я хочу сказать, ты думаешь, и Ронни думает, и вообще, что он из-за денег. Это не так!

— А как?

— Э… э… очень уж глупо получается… но уж так и быть, лучше я тебе расскажу. Мы с Джилл шли по улице неподалеку от Виктории, и какой-то придурок вздумал пришибить попугая…

— Известное дело, — саркастически вставил Элджи. — Охота на попугаев — любимый тамошний спорт.

— Не перебивай, старик. Этот попугай вылетел из одной квартиры, а какой-то придурок тыкал в него палкой, и Джилл — сам знаешь, какая она… неуемная, — так вот, Джилл вырвала у него палку и стукнула его по голове, а тут подкатывается полисмен, субъект поднимает бучу, и полисмен забирает нас с Джилл в кутузку. И я, осел, послал к Дэреку, чтобы он нас выкупил. Вот так он и узнал про это происшествие. Ну, рассердился и порвал помолвку.

Элджи слушал эту повесть с растущим изумлением.

— Так он из-за этого порвал с Джилл?

— Да.

— Какая чушь! Не верю!

— Да ты послушай!

— Ерунда! — убежденно повторил Элджи. — И никто не поверит. Очень порядочно с твоей стороны слепить такую сказочку. Ты его выгораживаешь, подлеца, но — не сработает. Нет, такой ерунды!.. — возмущался Элджи.

— Да это правда!

— Ну, зачем ты так, Фредди? Между старыми-то друзьями? — протестующе воскликнул Элджи. — Ты же отлично понимаешь, что Андерхилл — самый первостатейный червяк… Прознал, что Джилл потеряла деньги, и бросил ее.

— С какой ему стати волноваться, богата Джилл или нет? У него у самого денег хватает.

— Денег никому не хватает, — умудренно изрек его приятель. — Андерхилл считал, что женится на девушке, у которой их куры не клюют, а когда они испарились, он… нет, ради бога, давай не будем говорить про этого мерзавца. Тошно о нем вспоминать.

2

Домой Фредди вернулся в сумрачном и беспокойном настроении. Разговоры с Элджи, вдобавок к эпизоду с Уолли, растревожили его. Лондон, в котором они с Дэреком вращались и существовали, всего лишь деревня, и было очевидно, что по деревне идут нехорошие сплетни. О Дэреке судачат. Глас местного общества вынес приговор. Один человек уже с ним не поздоровался.

Фредди даже побледнел от неожиданного видения: улицы, заполненные мужчинами, целые длинные Пиккадилли, и все не здороваются с Дэреком, один за другим. Что-то следовало предпринять.

Как он обнаружил, обсуждать эту тему с грозным другом, вернувшимся полчаса спустя, было нелегко. Дэрек побывал на банкете, дублируя там одного из ораторов, руководящего члена парламента, который не сумел прийти, и теперь испытывал ту тошнотворную переполненность желудка, какую обычно и вызывают обеды в Сити. Однако, хотя, судя по молчанию, прерываемому редким сердитым бурчанием, Дэрек был не расположен обсуждать личные дела, Фредди все-таки показалось, что дольше тянуть невозможно. Ему вспоминался Ронни, и то, что тот сказал; Элджи, и то, что сказал он. Вспомнился и Уолли Мэйсон в тот день, в этой самой комнате. И набравшись храбрости, он все-таки приступил:

— Дэрек, старичок… Бурчание.

— Послушай-ка, Дэрек, старик!

Поднявшись, Дэрек мрачно глянул через комнату в сторону Фредди, гревшегося у камина.

— Ну, что такое?

Фредди с трудом подбирал слова. Щекотливое, однако, дельце. Из тех, что и дипломата поставят в тупик. Но Фредди дипломатом не был, что и позволило ему изыскать маневр в данном кризисе. Наделенный приятной бестактностью и, вдобавок, счастливым даром выкладывать все в лоб, он рванулся напрямую к главному пункту и спикировал на него, точно цирковой слон, приземляющийся на бутылку.

— Послушай-ка, это насчет Джилл!

И наклонился почесать ногу, которую слишком припекал огонь, отчего и не заметил, как вздрогнул его собеседник, как грозно сдвинулись густые брови.

— И что же?

Фредди набрался храбрости. В мозгу у него пронеслось, что Дэрек сейчас — точная копия леди Андерхилл. Впервые он увидел, какое у них явное семейное сходство. — Ронни Дэверо говорит… — заикался Фредди.

— К чертям твоего Ронни!

— О, ну да… Но…

— Ронни Дэверо! Да кто такой, черт его дери, этот Ронни Дэверо?