Том 12. Пьесы 1908-1915

Софья. А не ради оригинальности?

Муратов. Я живу среди людей бесчестных, ленивых, некультурных… и не хочу, нахожу бесполезным делать для них что-либо… Это — понятно, надеюсь?

Софья. Понятно, но — не лестно для вас…

(Анна Марковна, взяв Стёпку за ухо, ведёт её куда-то.)

Муратов. Да? Что ж делать! Кстати, этот ваш Хеверн…

Софья. Не станем говорить о нём…

Муратов. Почему?

Софья. Я не хочу…

Муратов. Чтоб я говорил о нём?

Софья. Да.

Муратов. Вот как? Гм! А я отчасти затем и явился, чтобы сообщить вам об этом господине…

Софья(спокойно). Этого господина зовут Густав Егорович, и я его очень уважаю…

Муратов. А если окажется, что он — жулик?

Софья(встала, твёрдо и гневно). Вам что угодно?

Муратов(немножко испугался). Позвольте…

Софья. Я только что сказала вам, как я отношусь к этому человеку…

Муратов. Но — ведь можете же вы ошибаться!

Софья. За ошибки мои я расплачусь сама. И я чувствую людей не хуже, чем вы…

Муратов. Моего отношения к вам вы, однако, не чувствуете.

Софья. Это — неправда! (Усмехнулась.)Вы, я знаю, не верите мне, не уважаете меня…

Муратов(вздохнув). О! Как вы ошибаетесь…

Софья. Да не — о!.. И — не ошибаюсь. Я для вас — купчиха, бывшая замужем за помещиком, испорченная и утомлённая им. Женщина богатая, хитрая, в мыслях грешная, но — трусливая. И — глупая; ведь это в расчёте на глупость вы рисуетесь предо мною цинизмом?.. Да?

Муратов. Я не циник, а скептик, как все неглупые люди…

Софья. Я хорошо помню ваши первые атаки, тогда ещё, при жизни мужа… (Вздохнула.)Знали бы вы, как я тогда нуждалась в участии, в честном отношении ко мне…

Муратов. Я относился к вам честно, как умею…

Софья. Ну, вы плохо умеете! И вы тогда нравились мне: вот, думала я, хороший, умный человек…

Муратов. Я тогда был глупее, чем теперь…

Софья. Я вам не уступила, и на время это зажгло ваше самолюбие, ваше упрямство.

Муратов. Не упрямство, а — страсть!

Софья. Ах, полноте! Вы — и страсть…

Муратов. Мы, кажется, ругаемся?..

Софья. Да, я горячусь, извините…

Муратов(кланяясь). Ничего! Я готов слушать и дальше. Какой-то такой разговор должен был быть между нами…

Софья. Да? И мне тоже кажется.

Муратов(оглянувшись). Так продолжайте.

Софья(смотрит на него). Однажды я едва не поверила в ваше чувство…

Муратов. Когда?

Софья. Это всё равно для вас.

(Встаёт, ходит.)

Муратов(помолчав). А хотел бы я знать, что вы обо мне думаете?

Софья. Нехорошо я о вас думаю.

Муратов. Ну — начистоту! И если попадёте в сердце…

Софья. То — что будет?

Муратов. Как сказать? Что-то будет…

Софья(подумав). Знаете, ведь вы вашим якобы роковым чувством ко мне пользуетесь, чтоб прикрыть вашу лень, оправдать вашу плохонькую жизнь…

Муратов. Для начала — недурно.

Софья. Вы очень нечестный человек…

Муратов(встаёт, усмехаясь). Позвольте однако…

Софья(подходит близко к нему). Нечестный. Честный человек не может всем пользоваться, ничего не платя, ничем не отвечая за то, что берёт…

Муратов. Не помню, что я взял у вас…

Софья. Говорят — вы строгий законник, а я думаю, что вы преследуете людей потому, что не любите их, скучно вам с ними, и вы мелко и злобно мстите им за то, что вам скучно… Властью, данной вам, вы пользуетесь, как пьяница или как мой покойный муж, больной человек… Плохо я говорить умею, всё какие-то не свои слова на языке. Но — я очень чувствую всё и — скажу по душе: жалко мне вас…

Муратов. Не благодарю…

Софья. Ужасно вы живёте…

Муратов. Да?

Софья. Никого и ничего не любя…

Муратов. Да, я не люблю людей…

Софья. И дело ваше вы не любите.

Муратов. И дело не люблю. Охранять леса? Нет, это меня не забавляет. Далее!

Софья. А ведь вы этому учились — охранять леса.

Муратов. Именно этому.

Софья. Как же так?

Муратов. Ошибся. Что ж, это обычная ошибка русского! Русский человек стремится прежде всего уйти из своей родной среды, а — куда, каким путём — это всё равно! С тем нас возьмите. Вы всё сказали, что хотелось?

Софья. Да.

Муратов. Какой же вывод?

Софья. Сделайте вывод сами.

Муратов. Может, вы надеетесь, что я, после сей философической беседы, застрелюсь? Нет, я не застрелюсь. Таких, как я, — тысячи, и жизнь — наше поле, сударыня! Таких, как вы — единицы, десятки; вы совершенно лишние люди в жизни сей. И девать вам себя — некуда. Раньше вы в революцию ходили, но революция никому больше не нужна, и — сделайте-ка отсюда вывод!

Софья(усмехаясь). Я, кажется, попала-таки в сердце вам.

Муратов. В сердце? Нет!

Софья. Но — мы кончили?