Том 12. Пират

Размышляя таким образом, я незаметно погрузилась в сон, от которого пробудил меня второй удар грома, и когда я проснулась, то при бледном свете, проникавшем сквозь вырубленное вверху окошечко, увидела уродливую и неясную фигуру карлика Тролда: он сидел против меня на меньшем и более низком каменном выступе, чуть ли не целиком занимая его своим безобразным квадратным туловищем. Я была поражена, но не испугана, ибо в жилах моих течет горячая кровь древнего рода Лохлинов. Он заговорил, но на языке столь древнем, что не многие, кроме отца и меня, смогли бы понять смысл его речей. То было наречие наших предков, на котором они говорили еще до того, как Олаф воздвиг крест на руинах языческих верований. Речь его была темна и непонятна: так жрецы обращались от имени своих богов к племенам, собиравшимся у Хелгафелса[71].

Вот смысл его слов:

Тысячелетний минул срок,
С тех пор как, искушая рок,
Здесь дева встала на порог,
Ты, гордая, с верой
К Тролду в пещеру
Посмела войти,
Так узнай мои чары:
Без страшного дара
Тебе не уйти.
Власть желанную, дева
С отважной душой,
Ты получишь над ветром
И бездной морской,
На суше, в пещерах, заливах и воу,
На отмелях, мысах, в хэлиерах и джоу[72]

.В царстве северных бурь, где о выступы скал
Бьется северный вал.
Но хотя снизойду я к безумной твоей мольбе,
Лишь тогда суждено будет сбыться столь
                                             дивной судьбе.
Когда дара ты жизни лишишь
Давшего дар тот тебе.

Я ответила ему подобными же стихами, ибо мной овладел дух древних скальдов нашего рода, и, отнюдь не страшась призрака, сидевшего от меня на столь близком расстоянии, я ощущала прилив того высшего мужества, которое одушевляло витязей и жриц друидов на борьбу с миром невидимых сил, когда на земле, по их мнению, не оставалось больше достойных для них соперников. Ответ мой был таков:

Скорбь в твоих словесах,
Житель келий тесной,
Но смятенье и страх
Деве той неизвестны,
Что искала в горах
Встречи с Тролдом чудесной.
Для тягчайшей из мук
Обрету я терпенье.
Жизнь — лишь краткий недуг,
А смерть — исцеленье.

Демон злобно взглянул на меня, словно одновременно и разгневанный, и пораженный, а затем исчез в густом облаке серного дыма. До этого мгновения я не чувствовала страха, но тут он охватил меня. Я рванулась прочь из пещеры на воздух: гроза прошла, все кругом было тихо и безмятежно. На миг я остановилась, чтобы перевести дыхание, а потом бросилась домой, размышляя по пути над словами призрака, которые, как это часто бывает, я не могла тогда припомнить с той ясностью, с какой мне удалось это сделать впоследствии.