Том 12. Письма 1842-1845

Совесть <бы> меня мучила, если бы я не написал к вам этого письма. Это было веленье[250] извнутри меня, и потому оно могло быть божье веление, итак, уважьте его вы.

Если вздумаете написать мне, адресуйте прямо в Рим, в Poste restante.

Гартману, 13 октября н. ст. 1842 *

<13 октября н. ст. 1842. Рим.>

Nicola Gogol, essendo giunto in Romo con un suo amico incomodato ed avendo piu volte ricercato il sig Hartmann nella sua abitazione, ha saputo essere in Frascati e siccome tanto esso, che il suo amico hanno bisogna della sua assistenza, cosi lo prega a voler avere la compiacenza di recarsi in Roma al piu presto possibile, prevenendolo, che il medesimo allogia nella solita abitazione in Via Felice^* № 126, persuaso que sara poi favorirlo, glie ne anticipa, li suoi ringraziamenti e si di dichiara etc. Giovedi 13 Ottobre 1842. Адрес: Al Sig Sig Hartmann. Villa Falconieri. Frascati.

ПЕРЕВОД.

Николай Гоголь, прибывший в Рим вместе со своим больным другом, посетив несколько раз квартиру г. Гартмана, узнал, что последний находится в Фраскати. А так как друг его нуждается в помощи г. Гартмана, то он просит г. Гартмана оказать ему любезность и как можно скорее вернуться в Рим. Он предупреждает, что проживает на своей обычной квартире в Via Felice № 126. Убежденный в содействии г. Гартмана, он заранее выражает ему свою благодарность и изъявляет свое почтение.

Четверг, 13 октября 1842 г. Адрес: Г-ну Гартману. Вилла Фальконьери. Фраскати.

Прокоповичу Н. Я., 22/10 октября 1842 *

86. Н. Я. ПРОКОПОВИЧУ.

Рим. Октябрь 22/10 <1842>.

<Боле>[251] знь моя была причиной, что до сих пор не вслал тебе <зак>[252] лючительной пиэсы^*, которую теперь посылаю. Едва справляюсь[253] <с писаньем и едва?>[254] мог кое-как переписать ее. Хотя она всё еще вовсе не в том <виде, в>[255] каком бы желал, и хотя многое следовало бы выправить и <передела?>[256] ть, но так и быть. Авось либо простят и припишут времени <неопытнос?>[257] ти и молодости автора, как оно действительно и есть, ибо писано давно. <Если>[258] мое заявление и молчание повергло тебя в изумление и <недоумен?>[259] ие, то, с другой стороны, твое молчанье мне кажется <непост>[260] ижимо. Ну, что бы уведомить меня хотя одною строчкой, как идет дело и печатанье. Я послал тебе три письма, и ни на одно ни строчки ответа. В одном письме я тебе послал конец «Ревизора», в другом письме «Игроков», написал тебе порядок, в каком должно быть и следовать одно за другим. Писал, чтобы в «Тарасе Бульбе» удержать попрежнему слышу, вместо — чую. Под комедией «Женитьба» выставить год, в который писана (1833).[261] За нею особенный лист с титулом: «Отдельные сцены и драматические отрывки (с 1832 по 1837 год)». Потом такой порядок: «Игроки», «Утро делового человека», «Тяжба», «Лакейская», «Сцена из светской жизни», «Театральный разъезд». Всякая с особым передовым листом. Сделай милость, уведоми меня обо всем. Теперь, кажется, никакой нет уж помехи, а потому благословляю оканчивать печатанье, да и пускать книгу в продажу. Если печатанье взяло много издержек и книги вышли толще, нежели предполагалось, то можно пустить по 30 рублей. Первые экземпляры сей же час послать в Москву. Один Шевыреву. Другой Сергею Тимофеевичу Аксакову. Третий Хомякову. Четвертый Погодину. Все можно адресовать на имя Шевырева, с просьбой, чтобы он поскорее вручил им. В Петербурге первые экземпляры: гр. Вельегорскому (живет возле Михайлов<ского> театра), Александре Осиповне Смирновой (на Мойке, в собственном доме, за Синим мостом, за домом Ам<ериканской> компании), Плетневу, само по себе разумеется, Вяземскому.