Том 12 (XVI век, литература «обобщающих предприятий»)

Ныне моего естества обетшанию обновление приходить, Адамова злонравиа язва исцеляется. Ныне светозарнаа луча, с небеси приходящи, просвещаеть, и адьскиа ужники от века на светъ возводит, мучителево чрево просаждаемо бываеть. Ныне пророческаа речениа се уже свершишася, исполнение закону, Христос, во чрево девичее вселися, и ныне родися, и сбысться реченное Исаиемь-пророкомь, глаголющимь: «Се Дева во чреве прииметь, и родит Сына, и наречеть имя ему Еммануилъ, еже есть сказаемо, с нами Богъ».[132] И «спасеть люди своя от грехъ»,[133] от первороднаго пагубу

[134] самь собою исцелити. «Прииде, бо, — рече, — Сынъ Божий взыскати и спасти погыбшаго»,[135] и на рамо взем, устроити с сущими суетно суще гибнущее, да полно паки будеть. Господне Рождество, о немже рече Иеремея-пророкъ, глаголя: «Се Богъ нашь, не приложится инъ к нему: изообрете во всякъ путь художьства, и дасть Отроку своему. По сихъ на земли явися, и со человекы поживе».[136]

Се уже да видимъ, возлюбленнеи, ныне ражающася в вертпе пребогатаго Царя всяческимь. И пеленами повитъ, яко младенець, «одевающь небо облаки и мглою море».[137] Ныне в пещере возлежить, егоже звезда с небесе являшеся и проповедаше; яко се усты звездою глаголя, небо Бога превечнаго знаменаше, рождьшагося в Вифлиеме на спасение земнымъ, яже волхвомь наставница сиа бысть. С неюже пришедше, и поклонишася ему, отверзъше скровища своя, вдаша ему злато, и ливанъ и змирну, яко Цареви всяческимь. Да почто не почюдимся, вернии, Перских мужий долгувременному хождению, даръ прорицаю. Не стыжю бо ся по Божественому Писанию пророческаа нарицати, иже провозвестиша хотящее быти по плоти Божество и человечьство, знаменавше своими приношениа дарми. Отверзъше бо своя, приношаху ему злато, и ливанъ, и змирну: злато бо, яко цареви достойно бе, человечьство проявляющи в нем же, купно и Божество: по истинне свершенъ Богъ и человекъ явися. Ливан же яко Богу, имже яко воня добровонна есть фимианъ, да темь Богови кадиломь честь воздаемь. И змирна же масло есть, имже помазывають мертвыа июдея. Да темь провозвестиша тридневное востание Господа нашего Иисус Христа, еже и еваггелистъ послушествуетъ: еюже мастию и жены, пришедше на гробъ, хотяху помазати тело Исусово. Уже свершено намъ вообразиша хитрословци, халдейстии отроци, от земля далняа Персиды пришедше. И исполнися глаголъ певца Давыда, глаголюща: «Ефиопиа, Тарсисъ, Аравитьстии острови, Сава, Мидене»[138] — всю землю сдержаще, припадоша ти, Спасе, рождьшемуся от Девы на потребление поползениа Адамова.

Но на преднее возыдемь. «Видехомь бо звезду его на востоце»,[139] во звездах восиающю, и своимь светомь покрывающе вся звезды, да шедше поклонишася превечному Царю сии от стареишинъ Прьскихь, вземше во скровищехъ своихъ дары, со звездою-наставницею грядуще. О, великое смотрение Владычнее! О, неизреченное и недоведомое человеколюбие! Показаше звезда, преже Солнца-Слова пришедше, уставити грехи своимь божественымъ промышлениемь. Сице бо превеликое страшное знамение показаеши всему миру пречистымь божественым воплощениемь. Не во единой бо странне явися всесветлаа звезда Твоего сошестия, но и в земли Персистей уверяеть халдеянъ, с неюже путьшествують. Никако же не отступающе от неа, водими ею беяху: и когда стояху от пути своего — и звезда ми стояше, и когда им шествовати — и звезда с ними идяаше, дондеже доидоша царства Иродово. И ту уставися звезда, водящия мужа халдеискиа.

Мне же мнимо есть, по божественыхъ отець писанию, онеи же ясно сказаша: не есть се убо звезда, но сила некаа невидимаа претворишася. Внегда бо онемь стати, и она с ними стояше, егда имъ ступати — и та с ними идяше. Вся бо звезды обычныа к западу грядуть, си же чрезъ естество на полудние идяше. Солнцю востекшю, обычныа звезды покрывахуся и невидими бываху, си же звезда солнечныа покрываше луча. И шедше ста, идеже Иродъ царствуеть.

Волсви же, во градъ вшедше, вопрошаху с расмотрениемь, глаголющи ми: «Где есть родивыйся царь Июдеискый? Видехомь бо звезду его на востоце, восиавши ей во звездахъ, омрачахуся иныа звезды и не светяхуся, и „приидохомь поклонитися ему".[140]

Они же, удивльшеся от страшных глаголъ, отвещаша, глаголюще: „Несть зде, егоже вы глаголете. Иродъ царствуеть во стране сей, и сынъ у него единъ есть, и давно убо родился есть, и нестъ (еще) приимникъ царству его, а егоже вы глаголете, не вемы". Они же паки вопрошаху, глаголюще: „Мы убо о не Ироде вопрошаемь васъ, ни о сыну его, но о рождьшемся цари, егоже звезда восиала есть. Тому поклонитися приидохомъ, якоже рече: «Изыдеть звезда от Иакова, и востанеть человекь от Израиля, и сокрушить начатки Моавля, и пленить всюду»"».[141] Ту видевше звезду, волсви, приидоша со востока во Иерусалимь, глаголюще: «Где есть родивыйся царь Июдейский?»