Том 13: Алмазы Эсмальди

— Журналист? — Анна с ужасом смотрела на него.

При виде ее испуганного лица Эдди задрожал. Он понял, что спокойному, безмятежному житью приходит конец. Все его благополучие трещит по швам.

Перед мамашей Гриссон стояло аппетитного вида блюдо, и она уже собралась было приступить к завтраку, как зазвонил телефон. Составлявший ей компанию док Вильямс, который ничего не ел, зато пил за двоих, поднял трубку.

— Это Эдди, — послышался приглушенный голос. — Где мамаша?

Док протянул ей трубку.

— Это Эдди.

— Что случилось, Эдди?

— Беда, мамаша. Вы помните того журналиста из «Трибьюн», Дэйва Феннера? Пока меня не было, он разговаривал с Анной. Пообещал дурехе, что та будет петь на Бродвее, если поможет поискам дочери Блендиша. Анна сказала ему, что Райли последний раз звонил ей от Джонни. После этого Феннер быстро смылся.

— Что? — вскричала мамаша, и лицо ее побагровело. — Я знаю этого прохвоста, он так прижмет Джонни, что тот выложит ему все, что знает. Я всегда говорила, что Джонни надо было убрать сразу.

— Вот поэтому я и звоню, — в голосе Эдди слышалась растерянность. — Скажите… Ведь Анна не виновата, она не знала, что мы знаем…

— Быстрее приезжай!

— Он так разбил мне челюсть, что я чувствую себя чертовски плохо. Будет лучше, если вы пошлете Флинна…

— Не указывай мне, что нужно делать! — Мамаша Гриссон бросила трубку.

Позеленевший док испуганно смотрел на мамашу.

— Чего стоишь как столб. Быстро зови всех!

Несколько минут спустя в гостиную вошли обеспокоенные Флинн и Уоппи. Секундой позже док привел зевавшего и еще до конца не проснувшегося Слима.

— Слушайте меня внимательно, — начала мамаша. — Девка Эдди рассказала журналисту о Джонни, и тот, по всей видимости, отправился к нему. Я знаю Феннера, он так потрясет старика, что тот выложит ему все на блюдечке. Вы трое немедленно отправляйтесь к Джонни и уберите его. Если, паче чаяния, там окажется и этот журналист, пришейте и его тоже. Джонни давно уже нужно было убрать. Действуйте!

— Это займет часа четыре, — проворчал Флинн. — Вы уверены?..

— Ты что, плохо слышишь? Делайте то, что я вам говорю! Гоните машину на предельной скорости. Нужно, чтобы вы опередили Феннера.

— Я не еду, — сказал Слим. — Это меня не касается. Я занят другими делами.

Мамаша в ярости прошлась по кабинету и так посмотрела на Слима, что тот моментально скис.

— Поедешь! Ты, идиот, если не закроешь пасть этому старому козлу, то навсегда распрощаешься со своей игрушкой! А теперь убирайся!

Слим, ворча, вышел, вслед за ним поспешил Уоппи.

— Это так опасно? — тихо спросил док. У него кружилась голова, и он жалел, что с утра выпил так много.

— Ах эти женщины! Женщины! — Мамаша стукнула кулаком по столу. — Всегда одна и та же история! Баркер… Карпис… Дэлиджер… Все они сгорели из-за женщин! И мои планы могут пойти прахом из-за этой девки, которой вздумалось раскрыть пасть.

Уоппи с Слимом направились к выходу, а Флинн остановился перед Мери, убиравшей в гардеробе.

— У нас небольшое дельце, куколка, — сказал он. — Но я вернусь часам к десяти вечера, и мы поиграем. — С этими словами он побежал к машине.

Мери посмотрела ему вслед и пожала плечами. Она не жалела, что свидание не состоится. Оно было бы не слишком приятным. Флинн ни на миг не мог держать руки спокойными. Она надела пальто. Уходя, кивнула Маку.

— До вечера, Мак. Я буду в девять.

Мак с улыбкой наблюдал, как она спускается по лестнице.

Мери всегда завтракала в одном и том же месте. Там недорого и вкусно кормили, а главное, это было недалеко от клуба.

Рико знал о ее привычке. Надеясь выведать у девушки кое-что о мамаше Гриссон, он тоже решил позавтракать в этом кафе. Он увидел ее старательно изучавшей меню за столиком небольшого зальчика.

— Доброе утро, красавица, — поздоровался он. — Позволите мне позавтракать с вами?

Мери подняла глаза и улыбнулась. Внимание бывшего владельца клуба льстило ей.

— Я не могу вам отказать, да и есть в компании всегда приятнее.

Рико сел рядом с ней. У него болели ноги, и он очень устал. Утро выдалось очень хлопотливым. Пытаясь произвести впечатление на девушку, он заказал ей особый салат из крабов.

— Ну, как дела в клубе? — осторожно начал он.

— Превосходно, — ответила Мери. — Мне кажется, хозяева буквально купаются в деньгах. — Она вздохнула. — А мне платят только тридцать долларов в неделю, плюс чаевые. Но ведь даже униформу для себя я шью сама.

— Мне казалось, ты должна была получать больше. С такой фигуркой, как у тебя, можно было бы выступать в стриптизе.

Мери сделала вид, что оскорблена.

— Я лучше сдохну от голода, чем пойду туда. Это не в моих правилах.

— Простите, — извинился Рико, — я не то сказал.

Принесли завтрак. Несколько минут они ели молча. Рико смотрел на нее и соображал, с какой стороны лучше подъехать к девушке. После некоторого размышления он решил, что деньги — самый верный способ.

Мери закончила завтрак и со вздохом удовлетворения откинулась на спинку стула.

— Было очень вкусно. Спасибо, вы очень любезны.

— Должен признаться, я не миллионер, — улыбнулся Рико. — Но скажи, крошка, как тебе понравятся тридцать долларов?