Том 13. Салли и другие

Рыжик погрузился в смиренную меланхолию.

— Глупо было надеяться, что я вам небезразличен, — сказал он угрюмо. — Кто я, в сущности, такой?

Это было отступление от темы, которого так ждала Салли. Она обрадовалась возможности сменить тон разговора, ставшего чересчур сентиментальным.

— Вот об этом-то я и хотела с вами поговорить, — сказала она, ухватившись за эту самоуничижительную реплику. — Я вас целый день искала, чтобы досказать то, что начала вчера в лифте, когда нас прервали. Вы позволите, я буду говорить с вами как любящая тетушка? Нет, лучше как сестра. Правда, лучше, если я буду для вас сестрой. Как вы считаете?

Рыжик взирал на новую родственницу без всякого энтузиазма.

— Я ведь и в самом деле беспокоюсь о вашей судьбе. Рыжик посветлел:

— Это ужасно мило с вашей стороны.

— Прислушайтесь к голосу разума! Встряхнитесь!

— Встряхнуться?

— Ну да, расправьте плечи, поднимите голову, поработайте локтями. Сделайте что-нибудь. Почему вы все время слоняетесь, ничего не делаете и надеетесь на эту вашу Семью? Почему всю жизнь вам надо помогать? Почему вы сами себе не поможете? Почему кто-то должен искать для вас работу? Почему вы сами не побегаете и не поищите? Почему вы все время беспокоитесь, что подумает Семья? Почему не проявите независимость? Понимаю, вам было трудно оказаться вот так, без гроша, но, Боже мой, любой человек, который чего-то в жизни достиг, хоть однажды побывал в такой ситуации. В этом есть свой интерес. Вы ничего не добьетесь, если будете позволять Семье переносить вас, как… как толстого щенка, с места на место. Работу нужно подбирать по себе и для себя. Подумайте, что вы умеете делать — должны же вы уметь хоть что-то, — а там, хватайте эту работу, держитесь за нее покрепче и научитесь делать ее шутя. Сейчас у вас появились какие-то деньги. Хорошо. Значит, есть время осмотреться. А потом, за дело! Поймите же, это ваша жизнь, и представьте, что Семьи нет!

Салли перевела дыхание. Рыжик ответил не сразу. Он смотрел на нее завороженно.

— Когда вы говорите вот так быстро, — произнес он задумчиво, — у вас нос немножко шевелится. Это забавно!

У Салли вырвался возмущенный возглас:

— Вы что же, совсем не слушали меня?

— Да нет, слушал! Клянусь вам!

— Ну и что же я сказала?

— Вы… Э… А глаза у вас просто сверкают.

— Забудьте про мои глаза. Так, что я сказала?

— Вы сказали, — произнес он в раздумье, — мне надо найти работу.

— Ну, вообще-то я немного лучше выразилась, но имела в виду примерно это. Что ж… Тогда хорошо. Рада, что вы…

Он смотрел на нее с угрюмым обожанием.

— Знаете, — прервал он Салли, — можно я буду вам писать? Письма, в смысле, и все такое. Думаю, это меня бы поддержало.

— У вас не будет времени на письма.

— Найду. У вас случайно нет какого-нибудь адреса в Америке? То есть, чтобы я знал, куда писать.

— Я дам вам адрес, по которому меня всегда можно найти.

И она продиктовала адрес принадлежащих миссис Мичер меблированных комнат, который Рыжик почтительно записал на манжете.

— Пожалуй, и вправду пишите мне, — сказала Салли. — Мне же захочется узнать, как вы там. Я… О Боже! Эти часы идут правильно?

— Да. А в котором часу у вас поезд?

— Поезд! Да он уже ушел! Или уйдет через две секунды. — Салли бросилась к двери, чем привела швейцара, никак не ожидавшего такого поворота, в полное замешательство. — До свидания, Рыжик. Пишите мне и помните, что я сказала.

Рыжик, когда речь зашла о том, чтобы поработать ногами, также проявил неожиданную прыть и кинулся за ней вдогонку. Они вместе выскочили на улицу и понеслись к вокзалу.

— Не отставайте! — подбодрил Рыжик. Бежал он легко, как человек, которому в свое время светила карьера в сборной.

Салли экономила дыхание. Поезд уже тронулся, когда они ноздря в ноздрю вбежали на перрон. Рыжик подскочил к ближайшей двери, распахнул ее, аккуратно подхватил Салли и забросил ее внутрь. Она приземлилась прямо на ноги пассажиру, сидевшему в углу, тут же вскочила и высунулась в окно. Верный Рыжик рысцой бежал рядом с набиравшим скорость поездом.

— Рыжик! Бедный носильщик! Дайте ему на чай! Я забыла!

— Ладно!

— И не забудьте, что я вам сказала!

— Ладно!

— Позаботьтесь о себе и «Долой семью!»

— Ладно!

Поезд выехал из вокзала. Салли бросила прощальный взгляд на своего рыжеволосого друга, который, стоя на краю платформы, размахивал носовым платком. Затем, совершенно запыхавшаяся, она повернулась к своему соседу по купе:

— Извините. Надеюсь, я вас не ушибла.

И очутилась лицом к лицу с кузеном Рыжика, брюнетом из вчерашней истории, Брюсом Кармайлом.

3