Том 14

Тем не менее сражение при Лаоне сломило физические и моральные силы Наполеона. Тщетно пытался он внезапным захватом 13 марта Реймса, попавшего в руки Сен-При, восстановить свое положение. Состояние его дел было теперь до такой степени очевидным, что когда 17 и 18 марта он стал наступать на Арси-сюр-Об против главной армии, то даже сам Шварценберг, несмотря на то, что он имел не более 80000 человек против 25000, находившихся под командой Наполеона, осмелился остановиться и принять сражение, которое продолжалось 20 и 21 марта. Когда Наполеон прекратил сражение, главная армия последовала за ним до Витри и соединилась в тылу у него с Силезской армией. В отчаянии Наполеон прибег к последнему средству — отступлению на Сен-Дизье, пытаясь таким путем с горстью своих людей поставить огромную армию союзников перед угрозой нарушения ее главной линии коммуникаций и отхода между Лангром и Шомоном; на этот маневр союзники ответили наступлением на Париж. 30 марта произошло сражение близ Парижа, в котором Силезская армия штурмовала Монмартр. Хотя Блюхер еще не оправился от болезни со времени сражения при Лаоне, он все же появился на короткое время на поле боя, верхом на коне, укрыв глаза от света, но после капитуляции Парижа сложил с себя командование; предлогом для этого явилась болезнь, но действительной причиной — несогласие Блюхера, не скрывавшего своей ненависти к французам, с тем показным дипломатничанием, к которому считали нужным прибегать союзные монархи. Таким образом, он прибыл в Париж 31 марта как частное лицо. В течение всей кампании 1814 г. он единственный в союзной армии был поборником принципа наступления. Сражением при Ла-Ротьере он расстроил планы шатильонских миротворцев; решимостью, проявленной им в Мери, он избавил союзников от катастрофического отступления, а сражением при Лаоне предрешил первую капитуляцию Парижа.

После первого Парижского[202] мира Блюхер сопровождал императора Александра и прусского короля Фридриха-Вильгельма во время их посещения Англии, где его чествовали как героя дня. Он был осыпан наградами, получив все военные ордена Европы; прусский король учредил для него орден железного креста; английский принц-регент {Георг. Ред.} подарил ему свой портрет, а Оксфордский университет присвоил ему ученую степень доктора канонического и гражданского права»

В 1815 г. Блюхер снова решил исход последней кампании против Наполеона. После понесенного им 16 июня сокрушительного поражения в сражении при Линьи Блюхер, несмотря на свои 73 года, сумел заставить свою разбитую армию оправиться и двинуться по пятам своего победителя, что позволило ей вечером 18 июня появиться на поле сражения при Ватерлоо. Это был подвиг, беспримерный в истории войн. После сражения при Ватерлоо преследование им бегущих французов от Ватерлоо до Парижа имеет в прошлом только одну параллель — столь же замечательное преследование Наполеоном пруссаков от Йены до Штеттина. На этот раз он вступил в Париж во главе своей армии и даже назначил своего генерал-квартирмейстера Мюфлинга военным губернатором Парижа. Он настаивал на том, чтобы Наполеон был расстрелян, Йенский мост на Сене взорван, а сокровища, награбленные французами в различных столицах Европы, возвращены их первоначальным владельцам. Первому его желанию воспрепятствовал Веллингтон, второму — союзные монархи, и лишь последнее было осуществлено. Он оставался в Париже в течение трех месяцев, весьма часто появляясь за игорными столами в залах для игры в «rouge et noir» {«красное и черное» (азартная карточная игра). Ред.}. В годовщину сражения при Кацбахе он посетил свой родной город Росток, где жители на общие средства воздвигли памятник в его честь. Когда он умер, вся прусская армия носила восьмидневный траур.