Том 14. Критические статьи, очерки, письма

Смотрели вы когда-нибудь на мыс, протянувшийся под нависшими тучами и уходящий, насколько хватает глаз, вперед, в глубокую воду? Каждый из составляющих его холмов — необходимая часть его очертаний. От него не отнимешь «и одной возвышенности, ни одной лощины. Его мощный силуэт резко вырисовывается на фоне неба, весь целиком вдвигаясь в волны, и нет на нем ни одной лишней скалы. По этому мысу вы можете идти среди безграничных вод, бродить под порывами ветра, видеть вблизи, как летают орлы и плавают чудовища; вы, человек, можете блуждать среди гула вечности, постигать непостижимое. И все это душе вашей дает поэт. Гений — это мыс, устремляющийся в бесконечность.

VI

Рядом с «Гамлетом», и на ту же высоту, нужно поставить три грандиозные драмы: «Макбет», «Отелло» и «Король Лир».

Гамлет, Макбет, Отелло, Лир — эти четыре статуи господствуют над высоким зданием творений Шекспира. Мы уже объяснили, что такое Гамлет.

Сказать: Макбет — это властолюбие, значит ничего не сказать. Макбет — это голод. Какой голод? Голод чудовища, всегда возможного в человеке. У иных душ есть зубы. Не возбуждайте в них голод.

Вкусить от яблока — это опасно. Имя яблока — Omnia, [136]говорит Фильсак, тот доктор Сорбонны, который исповедовал Равальяка. У Макбета есть жена, в хронике именуемая Груок. Эта Ева искушает этого Адама. Как только Макбет вкусил от запретного плода — он погиб. Первое, что создали Адам и Ева, был Каин; первое, что совершили Макбет и Груок, было убийство.

От вожделения недалеко до насилия, насилие легко становится преступлением; эта возрастающая прогрессия и есть Макбет. Вожделение, Преступление, Безумие — эти три ведьмы говорили с ним тайно на пустыре и манили его на трон. Его звал кот Греймелкин, — значит, Макбет станет воплощением хитрости; его звала жаба Пэддок, — значит, Макбет станет воплощением ужаса. Груок, это чудовище, доконала его. Все кончено; Макбет больше не человек. Он превратился в бессознательную энергию, свирепо стремящуюся к злу. Отныне он не признает никакого права, его вожделение для него все. Преходящее право — королевская власть, вечное право — гостеприимство; Макбет убивает и то и другое. И более того — он даже не знает, что значат эти права. Еще прежде, чем, окровавленные, они пали от его руки, они уже лежали мертвыми в его душе. Макбет начинает с предательства, он убивает Дункана, своего гостя; его злодеяние такое страшное, что в знак небесного гнева в ту ночь, когда был зарезан их хозяин, кони Дункана вдруг одичали. Первый шаг сделан, и начинается стремительное падение. Это лавина. Макбет катится. Он низвергается. Его кидает от одного преступления к другому, все более низкому. В нем происходит зловещее разрастание материи, заглушающей его душу. Он — неодушевленная сила, разрушающая все. Он — камень руины, пламя войны, хищный зверь, свирепый бич. Став королем Шотландии, он носится по всей стране, окруженный своими кернами с обнаженными ногами и тяжело вооруженными латниками, и режет, грабит, убивает. Он истребляет танов, он убивает Банко, он убивает всех Макдуфов, кроме того, от чьей руки умрет он сам, он убивает знать, он убивает народ, он убивает родину, он убивает «сон». Наконец наступает катастрофа, на него надвигается Бирнамский лес; Макбет все растоптал, все преступил, на все покусился, все разбил и в своей безудержности доходит до того, что посягает на природу; природа теряет терпение, природа-душа обрушивается на человека, ставшего силой.

У этой драмы эпические пропорции. Макбет — это тот устрашающий ненасытный зверь, который бродит по всей истории, называясь в лесу разбойником, а на троне — завоевателем. Предок Макбета — Нимрод. Неужели эти люди силы навсегда останутся буйно помешанными? Будем справедливы: нет. У них есть цель. Достигнув ее, они остановятся. Что нужно дать Александру, Киру, Сезострису, Цезарю? Весь мир; и они успокоятся. Жоффруа Сент-Илер говорил мне однажды: «Когда лев сыт, он в ладу с природой». Для Камбиза, Сеннахериба, Чингисхана и всех им подобных насытиться — значит обладать всем миром. Они успокоятся только тогда, когда начнут переваривать все человечество.

А кто такой Отелло? Это ночь. Титаническая и роковая фигура. Ночь влюблена в день. Черная мгла любит зарю. Африканец боготворит белую женщину. Отелло без ума от Дездемоны, она для него — свет. А потому — как легко овладевает им ревность! Он велик, он царствен, он всемогущ, он возвышается над всеми, его сопровождают храбрость, сражения, фанфары, знамена, известность, слава, он в ореоле двадцати побед, он как светило, этот Отелло, но он — чернокожий. И как быстро ревность превращает героя в чудовище. Чернокожий становится негром. Как быстро ночь приманила смерть!