Том 14. Удар новичка

Сам того не замечая, Макс начал озираться. Его взгляд задержался на кустах. Воздух был неподвижен, не шевелился ни один листок, но что-то в этой неподвижности показалось ему угрожающим. И вообще, в полуденной тишине таилась какая-то угроза. Макс прислушался. Ни движения, ни шороха. И все же у него постепенно крепло ощущение, что кто-то следит за ним. Внезапно его охватил гнев. Дернув цветок из петлицы, он смял его в кулаке и выбросил на песок. Потом, несколько успокоившись, отвел машину в гараж, расположенный позади дома.

– Завтра я уезжаю, – сказал Макс отцу, убиравшему посуду после обеда. – Поеду в Чикаго. Там один тип продает ферму. Если цена будет подходящей, я куплю ее. У него более сотни птиц и добротный дом. Если захочешь, приезжай.

Исми сложил тарелки на поднос.

– Я бы не хотел жить в городе, – ответил он, немного поколебавшись. – Я лучше останусь здесь.

– Поступай, как знаешь, – Макс не возражал. Протягивая ноги к камину, он подумал: «Старик много пьет. Он станет обузой. Действительно, будет лучше, если он останется здесь».

Вдруг в саду завыл пес. Поднявшийся ветер разносил вой далеко окрест.

Макс обернулся к окну и прислушался.

– Чего это он так воет? – недоуменно бросил он.

Исми покачал головой и, взяв посуду, вышел из комнаты. Он начал мыть тарелки, прислушиваясь к вою пса. Заунывный вой действовал ему на нервы, ничего подобного раньше не было. С чего бы это?

Вымыв посуду, старик спустился в сад. На луну, освещавшую вершины сосен, набежало облачко, и сразу стало темно. Шелестевший в листве ветер все вокруг наполнял шорохами. Исми подошел к конуре. Пес тут же перестал выть и заскулил.

– Что с тобой? – Исми наклонился над конурой. Он не мог рассмотреть забившуюся в угол собаку и зажег спичку. Увиденное ошеломило его. Шерсть на собаке поднялась дыбом, в глазах был ужас. Исми выпрямился и начал вглядываться в темноту. Ему послышался какой-то шорох, и он зажмурил глаза. Пес завыл снова. Успокаивая себя, что это ему показалось, он поспешил к дому. И только оказавшись внутри и заперев дверь, Исми вздохнул с облегчением.

Макс по-прежнему сидел у камина. Он не поднял головы и не сказал ни слова, когда вошел старик.

За окном усиливался ветер, пес скулил не переставая. Исми напряженно прислушивался. Ему чудились чьи-то легкие шаги над головой, невнятные голоса. Он посмотрел на Макса. Но тот был погружен в свои думы, и отец не отважился тревожить его.

Где-то в доме едва слышно скрипнула половица, затем послышался легкий скрежет. Если бы у Макса не были до предела напряжены нервы, он не уловил бы этих звуков.

Глаза отца и сына встретились.

– Слышишь? – спросил Макс, застыв в кресле.

– Да, – прошептал старик.

Они продолжали прислушиваться, но проходили секунды, ничто не нарушало вдруг воцарившуюся гнетущую тишину. Ветер стих, и тишина стала такой глубокой, что они слышали дыхание друг друга.

– Что со мной творится? – воскликнул Макс, вставая, чтобы взять кочергу.

Исми жестом остановил его. На этот раз совершенно явственно было слышно, как открылось окно.

Лицо Макса перекосилось, он вытащил револьвер.

– Оставайся здесь, – прохрипел он и, выключив свет, тенью проскользнул в дверь. В коридоре Макс остановился. Кругом было тихо, и он стал осторожно подниматься по лестнице. Может быть, им с отцом показалось, будто скрипел старый прогнивший паркет? Надо все проверить. Макс остановился на лестничной площадке. Потом зажег свет и вошел в свою комнату. Она была пуста.

В этот момент пес завыл снова. Макс погасил светильник и подбежал к окну. Из облаков вынырнула луна и слабо осветила сад. Максу показалось, будто среди деревьев промелькнула чья-то тень. Но как он ни напрягался, больше ничего не разглядел. Луна снова скрылась за облаками, все поглотил мрак.

Неожиданно Макса что-то будто кольнуло. Он бросился к шкафу и открыл его. С одного взгляда он понял, что деньги исчезли!.. Обезумевший Макс не в силах был пошевелиться. Он задыхался, кровь бурлила в жилах, стучала в висках, голова готова была взорваться. Он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание.

Медленно, как старик, он подошел к шкафу и похолодевшими пальцами обшарил внутренность ящиков. Пальцы нащупали что-то мягкое. Он схватил это и поднес к глазам. Из его груди вырвался дикий вопль – так кричит смертельно раненное животное. Бросив орхидею на пол, он начал яростно топтать ее каблуками, затем в отчаянии стал рвать на себе волосы.

Когда Исми прибежал, он увидел рыдающего сына, катавшегося на полу с пеной на губах.

Огромная неоновая реклама, которую можно было видеть с другого конца Санто-Рио, привлекала внимание каждого, кто приезжал сюда. Из-за нее туристы принимали Палм-Бей-отель за гостиницу высшего класса и жестоко ошибались…

При свете дня кирпичный четырехэтажный отель выглядел тем, чем был на самом деле: третьеразрядным, грязным и запущенным. Соблазненные ночной рекламой, клиенты редко задерживались здесь больше чем на одну ночь, но и этого было вполне достаточно, чтобы дела хозяина шли хорошо.