Том 14. За рубежом. Письма к тетеньке

«Но у нас мы говорим так: иллюзии — и кончен бал… и притом в особенности ежели… illusions perdues …xa-xa!» — Сатирическая острота параллели между французской терминологией («конституция») и русской («иллюзии») уясняется из следующей справки. В сентябре 1880 г. «Лорис-Меликов призвал к себе всех редакторов повременных изданий и объявил им, чтобы они отложили в сторону всякие мечтания о центральном представительстве не только в виде кенституционных палат, но даже и под видом совещательной Земской думы» («Дневник Е. А. Перетца», М. — Л. 1927, стр. 8). По записи присутствовавшего на этом собрании (вместо находившегося за границей Салтыкова) Г. З. Елисеева, министр внутренних дел требовал, чтобы печать «не смущала и не волновала напрасно общественные умы своими… мечтательными иллюзиями» (см. в заметке «Несколько слов по поводу вопросов злобы дня». — «Отеч. зап.», 1880, № 9, стр. 141; заметка перед напечатанием посылалась в Париж Салтыкову). Для усиления сатирико-комического эффекта и, одновременно, для придания большей ясности намеку Салтыков вкладывает в уста Лабуле выражение: «Illusions perdues» («Утраченные иллюзии») — заглавие знаменитого романа Бальзака.

«Я говорю: нужда заставит и калачи есть…» — Уяснение смысла данного места рассчитано на знакомство читателя с первоначальным значением употребленной пословицы. «Нужда заставит калачи есть» — то есть заставит голодающих крестьян среднерусских губерний отправиться на тяжелые работы на нижнюю Волгу и в другие южные губернии, где едят пшеничный хлеб, называемый там калачом.

Отлично! очаровательно! Vive Henri Cinq! …c’est ça! Но ведь он… смоковница-то… сказывала мне намеднись m-lle Круазетт… — Речь здесь идет о последнем отпрыске королевской династии Франции — графе Шамборском (Генрихе Бурбонском). В реставрационных планах и попытках монархического большинства палаты этот представитель непримиримого легитимизма и белого знамени Бурбонов являлся в 70-е годы главным претендентом на престол Франции (под именем Генриха V). Граф Шамборский не имел детей; на нем таким образом обрывалась старшая королевская ветвь Бурбонов. Указанием на это обстоятельство служит в салтыковском тексте слово «смоковница» (библейский образ бесплодной смоковницы). «М-llе Круазетт» — парижская куртизанка, героиня бульварной печати 70-х годов — была фавориткой Шамбора.

…журналист Менандр… в «Старейшей Пенкоснимательницея… курлыкал да курлыкал, а пришел тайный советник Петр Толстолобов, крикнул: «ты что тут революцию распространяешь… брысь!» — и слопал Менандра! — Салтыков имеет здесь в виду историю разгрома в конце 1874 г. либеральной редакции «С.-Петербургских ведомостей» («Старейшая Пенкоснимательница»; журналист Менандр — редактор В. Ф. Корш; Петр Толстолобов — министр народного просвещения с 1875 г. гр. Д. А. Толстой). В письме от 3 января 1875 г. П. В. Анненков сообщил об этом И. С. Тургеневу: «Итак, министр Толстой съел Корша и Суворина с «Петербургскими ведомостями» (см. об этом также: А. И. Дельвиг, Мои воспоминания, т. IV, стр. 479–480).

…по поводу… Мак-Магона и его свойств… шел довольно оживленный спор: как следует понимать простоту… — В этих и других намеках и указаниях на «простоту» Мак-Магона Салтыков издевается над солдафонством, политической и всякой иной безграмотностью первого президента французской республики. Энгельс в письме к Марксу по поводу избрания Мак-Магона в президенты называл его «величайшим ослом Франции» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, изд. 2-е, т. 33, стр. 67).

«Что же такое, однако ж, Мак-Магон? Расстреляет ли он или не расстреляет? Вот вопрос, который витал над Парижем в мае 1876 года». — Речь идет о попытке реставрации монархии, предпринятой легитимистами после так называемого «свидания в Фросдорфе» (резиденции графа Шамборского в Австрии), где произошло примирение — на почве общих задач — враждовавших ранее бонапартистов и орлеанистов.