Том 15

У меня практический склад ума, и я сужу о религии человека по его поступкам. Если, например, он непрерывно пьянствует, если ради выпивки он готов на что угодно и забывает обо всем, что есть хорошего на свете, мне безразлично, какой из затасканных религиозных ярлыков к нему приклеен — ярлык баптиста, суннита, индуиста, буддиста, православного, сторонника христианской науки или атеиста, потому что настоящий его бог — это пьянство. Если же все жизненные ценности он выражает в долларах; если потерять доллары для него означает полный провал, а потратить их с выгодой и напоказ называется у него «творить добро», то мне безразлично, какую веру он исповедует, потому что доллар и есть его истинный бог.

Много долларопоклонников жило и умирало, изнывало от зависти и трепетало от благоговения, но осмелюсь признаться, я не очень-то высокого мнения об их божестве. С ним происходит в наши дни то же, что со многими другими ложными богами. Сомневаюсь, чтобы господь Доллар мог спасти своих почитателей. Сомневаюсь, чтобы он и сам мог спастись.

В расцвете своих сил это был поистине могущественный бог. Он мог вязать и разрешать от уз. Ни одно дело нельзя было предпринять, если он не обеспечивал его капиталом. К вашим услугам могли быть свободные рабочие руки и груды неиспользованного материала, но если материал этот не был оплачен, то как бы велик ни был спрос, ничего у вас не могло получиться, пока бог не смилостивится. Главной заботой каждого, кто стремился служить людям, отдавая себя научным исследованиям, или помогал им, занимаясь какого-либо рода благотворительностью, было «добывание средств». Постепенно это божество завоевало весь мир. Со всей земли собирало оно дань, все золото мира стекалось к нему в одну огромную сокровищницу (мало того, оно требовало платить ему больше, чем было в человеческих силах).

Учение жрецов этого божества гласило, что все люди — его рабы. Но рабы взбунтовались. Они посоветовали почитателям доллара поставить крест на деньгах, а сами начали хозяйничать в своих заложенных странах так, словно те свободны от долгов, прибегая к системе товарообмена и коллективной собственности, обесценивая деньги настолько, что они превращались в мыльный пузырь, и, наконец, прямо аннулируя долги.

С тех пор как появились деньги, история человечества — это история таких бунтов, освобождения от долговых обязательств и ликования. Напрасно сопротивлялись ростовщики и кредиторы, сделавшие из фишки фетиш. Напрасно занимались они мелочной арифметикой. Крез был одним из величайших поклонников Золота в древнем мире. Дерзкие нечестивцы восстали против него, расплавили его золотое божество и влили ему в глотку.

Из книги «Путеводитель к новому миру», 1941.

(перевод Б. Каминской)

Испанская загадка

Теперешняя Мировая война началась в Испании, когда там было предано законное правительство. Великобритания и Америка запретили Испании закупить военное снаряжение, необходимое для подавления путча генерала Франко, и это в конце концов погубило либеральное республиканское правительство. Я путешествовал по Испании в 1932 году. Я вел свою машину от Барселоны вдоль берега на Ельчи и Мурсию, через Сьерра Невада до Гренады, затем от Кордовы и Толедо на Мадрид и через Сарагоссу и Монтсерат снова до Барселоны. Я проезжал через страну, озаренную улыбкой, явно возбужденную своими политическими заботами, но живую. Мой друг Де лос Риос был поглощен работой по созданию тысяч школ, необходимых для ликвидации неграмотности. Авантюра Франко опустошила эту солнечную страну, и сегодня там царит тоталитарный террор, который ждет скорого отмщения. Почему наши так называемые демократические страны покинули в беде законное правительство?

Что касается Великобритании, то я догадываюсь, какие силы мешали народу Великобритании проявить здравый смысл. Виной тому, очевидно, тот реакционный нажим сверху, прискорбное влияние которого на британские дела приобрело такие внушительные размеры. Новое правительство состояло из профессоров и простолюдинов, оно дробило большие поместья, обучало людей и боролось за общее народное благосостояние — а ведь это лишило бы Испанию в большой степени ее строгого старинного очарования! Я могу понять, что это случилось при правительстве тори, которое правит мной и страной. Но мне трудно было понять, почему президент Рузвельт принял участие в этом величайшем предательстве.