Том 15

Чтобы вы ясно представляли подлинное положение в этой хваленой «возрожденной» Пруссии, необходимо напомнить о переменах, происшедших недавно в организации прусской армии. Как вы помните, прусская палата депутатов, не имея мужества ни на то, чтобы нанести оскорбление общественному мнению открытым санкционированием правительственных предложений о реорганизации армии, ни на то, чтобы решительно воспротивиться солдафонским наклонностям принца-регента, прибегла к обычной уловке слабых, избрав средний путь — ни рыба ни мясо. Палата отказалась утвердить правительственный план реорганизации армии, но голосовала за ассигнование 9500000 долларов на приведение армии в состояние готовности для отражения угрозы извне. Другими словами, прусские депутаты голосовали за отпуск средств, необходимых правительству для выполнения его плана, но делали это под искусственным предлогом. Как только прусский парламент был распущен на каникулы, правительство, открыто нарушая условия, на которых оно получило ассигнования, принялось без дальнейших церемоний вводить те изменения в организации армии, которых желал принц-регент и которые были отвергнуты так называемыми представителями. Во время перерыва в заседаниях парламента численность постоянной армии была удвоена, причем число ее полков было доведено с 40 до 72 линейных и 9 гвардейских полков. Таким образом, верховной волей принца-регента и явно в нарушение воли народа, а также вопреки голосованию его лжепредставителей, постоянные ежегодные расходы военного бюджета были увеличены на 100 %. Но не думайте, что гогенцоллернский принц или кто-либо из его коллег рискует разделить судьбу Страффорда[125]. Все дело ограничится тем, что тихонько поворчат, не переставая при этом пылко уверять в своей преданности династии и неограниченном доверии кабинету. Принимая во внимание, что даже старая организация армии, существовавшая главным образом за счет земледельческого населения, сделалась невыносимым бременем для финансов и препятствием для производительной деятельности народа, который с течением времени вступил на путь промышленного развития, можно легко понять, в какой степени армия, численность которой теперь удвоилась, должна подавлять самую драгоценную энергию народных масс и поглощать источники национального богатства. Прусская армия может теперь похвастаться тем, что по отношению к численности населения и национальным ресурсам она является самой большой в Европе.

Вы знаете, что государь из династии Гогенцоллернов называет себя сам и именуется министрами и чиновниками Kriegsherr, т. е. «верховный военачальник». Это, конечно, не значит, что прусские короли и регенты имеют власть над военным счастьем. Их сильное стремление к сохранению мира и их известная склонность бывать битыми в открытом бою лучше всего доказывают это. Титул «верховный военачальник», столь дорогой сердцу гогенцоллернских государей, означает скорее, что истинную опору их королевской власти следует искать не в народе, а лишь в одной его части, отделенной от массы, противопоставленной ей, отличимой от нее нашивками, вымуштрованной в духе пассивного повиновения, превращенной посредством дрессировки в простое орудие династии, которая располагает ею как своей собственностью и использует ее по собственной прихоти. Поэтому прусский король скорее отречется от престола, нежели позволит своей армии принести присягу на верность конституции. Таким образом, государь из династии Гогенцоллернов, будучи королем своего народа лишь постольку, поскольку он является «верховным военачальником», другими словами, собственником армии, — должен прежде всего страстно любить свою армию, лелеять ее, льстить ей и подкармливать ее все более жирными кусками за счет национального богатства. Эта великая цель была достигнута путем новой организации армии. Число офицеров удвоено, а быстрое повышение в чинах, свойственное французской, австрийской и русской армиям и прежде служившее предметом зависти прусских офицеров, теперь обеспечено им без какой-либо необходимости подвергать свою драгоценную жизнь хотя бы малейшей опасности. Отсюда тот огромный энтузиазм по отношению к принцу-регенту и его «либеральным» министрам, который царит теперь не среди простых солдат, а среди офицеров прусской армии. В то же время аристократические охотники на лисиц[126], ворчавшие против либеральной фразеологии нового режима, вполне примирились с ним благодаря тому, что им предоставлена новая возможность содержать своих младших сыновей за счет народа. Во всем этом есть один минус даже с династической точки зрения. Теперь Пруссия сосредоточила все имеющиеся в ее распоряжении силы в постоянной армии. Если эта армия будет разбита, то у нее не останется никакого резерва, к которому она могла бы прибегнуть.

Написано К. Марксом. 23 октября 1860 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6097, 8 ноября 1860 г.

Печатается по тексту газеты