Том 16

Жесткая, суровая требовательность Сталина к партийному и государственному аппарату, систематическое обновление их состава были обусловлены не только острой необходимостью их четкой работы, борьбой с расхлябанностью, но и опасностью их буржуазного перерождения. Будущее показало всю обоснованность этих опасений. С приходом к власти Хрущева положение кардинально изменилось. Сдерживающие начала были ослаблены или полностью сняты. Партийная и государственная верхушка под влиянием внутренних сил и мощного внешнего воздействия стала перерождаться. Гибельный процесс приобретал все большую силу. Буржуазные перерожденцы захватили руководящие посты в партии и государстве, произошла их смычка с воротилами “теневой экономики”. В то время, как миллионы рядовых членов партии сохраняли верность идеалам социализма, самоотверженно трудились на благо Родины, оборотни из руководства КПСС предали их, предали дело социализма и, тщательно маскируясь, подготовили почву для государственного переворота.

Доклад Хрущева, забитый примерами, передержками и недомолвками, в своей совокупности призван был создать кровавый, преступный, оглупленный образ вождя Коммунистической партии и тем самым вычеркнуть Сталина навсегда из памяти поколений, скрыть великие свершения в истории нашей страны и во всей мировой истории, связанные с деятельностью этого лидера.

В этой связи мы хотели бы привести оценку Петра Первого известным историком Николаем Ивановичем Костомаровым. В изданном в конце XIX века фундаментальном труде “Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей” он много страниц отвел описанию жестокости русского императора. Однако вот как заключил свой рассказ о его деятельности:

“При всем этом Петр, как исторический государственный деятель, сохранил для нас в своей личности такую высоконравственную черту, которая невольно привлекает к нему сердце: эта черта — преданность той идее, которой он всецело посвятил свою душу в течение своей жизни. Он любил Россию, любил русский народ, любил его не в смысле массы современных и подвластных ему русских людей, а в смысле того идеала, до какого желал довести этот народ; и вот эта-то любовь составляет в нем то высокое качество, которое побуждает нас, помимо нашей собственной воли, любить его личность, оставляя в стороне и его кровавые расправы, и весь его деморализующий деспотизм, отразившийся зловредным влиянием и на потомстве. За любовь Петра к идеалу русского народа русский человек будет любить Петра до тех пор, пока сам не утратит для себя народного идеала, и ради этой любви простит ему все, что тяжелым бременем легло на его памяти”.

Так писал либеральный историк-украинец. Так бы писать и нашим “демократическим” авторам, проникая в оценку деятеля и в его эпоху, в то значение, которое она имеет для последующего исторического развития.

Культ Сталина нельзя сводить только к репрессиям. Тема репрессий требует объективного и пристального изучения с учетом конкретно-исторических обстоятельств и строгой опоры на документы. Однако важнейшие фонды исторических архивов не всегда доступны историкам, политологам и другим специалистам общественных наук. Поэтому они в большинстве случаев вынуждены лишь описывать факты репрессий.

Репрессии — тяжелая и трагическая страница в нашей истории. Но просто ограничиться этим мало. Репрессии в прошлом были во имя того, чтобы защитить социализм, защитить партию от разложения. А разве сейчас мало репрессий. Убивают и физически, и морально. Более 80% населения находится ниже черты бедности. Это массовый геноцид. Это борьба с теми, кто выступает против превращения России в сырьевой придаток империалистических держав, в источник дешевой силы рабов, против выкачивания нашего интеллектуального потенциала. Это репрессии во имя того, чтобы защитить власть коррумпированных чиновников, криминалитета.

Об актуальности этой темы свидетельствует и то, что она продолжает активно использоваться для клеветы на прошлую историю и оправдания нынешней безответственности и возможности разворовывать богатейшую страну, а также самых бессовестных политических игр. Совсем недавно она спекулятивно раздувалась в целях дискредитации кандидатов в депутаты VI Государственной думы от Компартии РФ.

И еще об одной теме доклада Хрущева на XX партсъезде мы, участники Отечественной войны, хотели бы сказать. Это тема — Сталин и Отечественная война.

Под личиной борьбы с культом личности Хрущев сделал все, чтобы “доказать” никчемность Сталина не только как руководителя страны, партии, но и как Верховного Главнокомандующего, преступность и вредность его действий в годы Отечественной войны. Вот некоторые из подобных несуразностей: “операции планировал по глобусу”, “был деморализован в первые месяцы войны”, “был далек от понимания той реальной обстановки, которая складывалась на фронтах”, “не знал природы ведения боевых операций”, “нервозность и истеричность, которые проявлял Сталин при своем вмешательстве в ход военных операций, наносили нашей армии серьезный ущерб” и т. д. и т. п.