Читаем Том 16. Книга 1. Сказки. Пестрые письма полностью

…суд общественной совести — суд присяжных.в основе этого суда лежит одна анархия— Нападки на новый суд составляли один из постоянных мотивов реакционной политической публицистики 80-х годов (см., например, прим. к стр. 256). Один из таких публицистов писал: «Очевидно, что возникший <…> в России, в 1864 году, суд присяжных— не столько суд общественной совести,как его у нас назвали, сколько общественный самосудв самом широком смысле, не имеющий никакой связи с государственным судом, не существующий ни в одной монархии» (Виктор Фукс. Суд присяжных. — PB,1885, № 3, с. 44).

…в деле подневольной апостазии…— Апостазия — ( лат.apostasia) — отступничество, ренегатство.

…«время, всех освещающее»…— Из манифеста 19 февраля 1861 г.

По праздникам он режет пирог той самой рукой, которая неведомо кому разбила существование. — Реминисценция из «Господ Молчалиных»: «Я видел однажды Молчалина, который, возвратившись домой с обагренными бессознательным преступлением руками, преспокойно принялся этими самыми руками разрезывать пирог с капустой» (т. 12, стр. 12).

…той грызущей семейной боли, которая сторожит их впереди…— Речь идет о возмездии, которое понесут Молчалины в своих детях («Чужую беду руками разведу», «Больное место» — т. 12; «Счастливец» — т. 16, кн. вторая).

Из других редакций и неоконченное

Мала рыбка, а лучше большого таракана*

Впервые — М. Е. Салтыков (Н. Щедрин). Полн. собр. соч., т. IV, изд. 5-е (приложение к журн. «Нива», СПб., изд. А. Ф. Маркса, 1906, стр. 232–241).

Сохранилась рукопись, начало которой представляет собою текст, вырезанный из ОЗ,конец — автограф рукой Е. А. Салтыковой с правкой автора ( ЦГАЛИ). В верхней части первой страницы надпись рукой Салтыкова: «Настоящий подлинник».

В настоящем издании печатается по рукописи.


Пестрые люди*

Впервые — Изд. 1933–1941,т. 16, стр. 731–732.

В настоящем издании печатается по рукописи ( ИРЛИ,№ 216).

См. прим. к «Письму IX».


Послание пошехонцам*

Впервые (неисправно) в кн.: «Неизданный Щедрин». Л., 1931, стр. 284–292, по рукописи № 207.

Сохранились: 1) черновая рукопись первой редакции (№ 207); 2) черновая рукопись второй редакции № 215 под заглавием «Письмо к пошехонцам». Впервые — Изд. 1933–1941,т. 16, стр. 762.

В настоящем издании печатается по рукописи первой редакции.

Вторая редакция приводится ниже:

Милостивые государи.

Надеюсь, что вы не будете на меня в претензии за то, что я решаюсь по душе побеседовать с вами. Беседа эта, по моему мнению, тем более уместна, что за последнее время довольно-таки накопилось недоразумений, в которых вы, непосредственно или косвенно, но тем не менее несомненно приняли участие.

Содержание беседы моей будет не новое. С одной стороны, я буду говорить о повадливости, благодаря которой жизненное распутство не только не прячется за условия, но пользуется правами открытого собеседничества. С другой стороны, я буду говорить о необходимости поддержать честную мысль, честное дело, честных людей, буду говорить о том, что только торжество честного дела может доставить уверенность в завтрашнем дне. Наконец буду говорить о том, что действительно живет только тот, кто пользуется благами жизни открыто, а не тот, кто урывками крадет у жизни случайно выбрасываемые на дорогу крохи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее