Том 16. Книга 2. Мелочи жизни

…его беспокоит вопрос: что скажут свои? папенька с маменькой, тетеньки, дяденьки, братцы и сестрицы? — Салтыков намекает на родственные узы, которые связывали Александра Баттенберга с теми европейскими государствами, в центре политических интриг которых он оказался как болгарский князь: он был сыном австрийского генерала, племянником русской императрицы Марии Александровны (жены Александра II) и дальним родственником английской королевы Виктории (его брат был женат на младшей дочери королевы).

…зачетные рекрутские квитанции… — Дореформенный устав о рекрутской (воинской) повинности допускал замену лица, сдаваемого в рекруты по жребию или по очереди, другим лицом — или «охотником», или назначенным к сдаче по приговору крестьянского общества. За каждое такое лицо правительством продавались или выдавались так называемые зачетные квитанции, представление которых освобождало от военной службы. Для помещика торговля квитанциями могла стать как источником дохода, так и еще одной формой произвола по отношению к крепостным.

Это было уже в 1859 году… — Описанный случай беззакония накануне упразднения крепостного права, так называемая «хлудовская история», был хорошо известен Салтыкову, который в качестве рязанского вице-губернатора проводил его расследование. «Хлудовской истории» Салтыков посвятил статью «Еще скрежет зубовный» (1860), запрещенную цензурой (см. т. 5, с. 84–97 и 547–550). В изложение этой истории в «Мелочах жизни» вкрались мелкие неточности: мошенничество раскрылось не в 1859, а в 1858 г., когда и была объявлена десятая (а не девятая) народная перепись (см. т. 5, с. 87–88).

…«слово и дело»… — Доносчик, выкрикнувший эту знаменитую формулу в знак того, что у него имеются сведения о государственном преступлении, так же подвергался дознанию, как и лицо, им обвиненное (отменено при Екатерине II).

…на крайнем Западе, среди ужасов динамитного отомщения… — Речь идет о многочисленных террористических актах, совершавшихся в эти годы ирландскими мелкобуржуазными революционерами — фениями, противниками английского владычества в Ирландии. («…динамитное движение с особенною силою разыгралось в Англии, где в прошлом году один за другим следовали взрывы железнодорожной станции, парламента, Тоуэра, адмиралтейства, Лондонского моста, совершились среди бела дня убийства вице-короля Ирландии и его секретаря, не считая уже более мелких анархических преступлений…» — М. вед., 1886, 25 июля № 203).

…почему у кормила понадобился в данную минуту Гизо, а Тьер оказался ненужным. — Имена Гизо и Тьера здесь — скорее нарицательные, нежели собственные, и выбраны потому, что они принадлежали французским государственным деятелям, игравшим значительную роль в политической жизни Франции на протяжении многих лет.

I. На лоне природы и сельскохозяйственных ухищрений^*

Впервые — BE, 1886, № 12 (вып. в свет 1 декабря), с. 589–632, под заглавием «Мелочи жизни. VI. На лоне природы и сельскохозяйственных ухищрений».

Сохранилась рукопись ранней редакции ( ИРЛИ). Первоначальное заглавие «Среди сельскохозяйственных [забот] соображений и ухищрений» исправлено.

По предварительному замыслу, глава состояла из трех этюдов («Хозяйственный мужичок», «Сельский священник», «Помещик»), которые были закончены к 26 октября (см. письма Салтыкова к Стасюлевичу от 12 и 26 октября 1886 г.). Однако 3 ноября Салтыков известил Стасюлевича: «У меня написался 4-й этюд к главе «На лоне природы» под названием «Мироеды». Я отдам его в переписку и к субботе, а может быть, и ранее, он будет готов. Займет он менее ½ листа. Нельзя ли напечатать его тоже в декабрьской книжке вместе с прочими? Иначе, он у меня совсем пропадет».

Журнальный текст этюдов «Хозяйственный мужичок» и «Сельский священник» за незначительными расхождениями совпадает с рукописным.

Текст этюда «Помещик» отличается от рукописного рядом вариантов и дополнительной стилистической правкой. В рукописи отсутствует текст от слов: «Однако, на другой день…» (с. 70, строка 11) — и кончая словами: «Еще бы! — отозвалась жена» (с. 70, строка 11 сн.).

Рукопись этюда «Мироеды» полнее журнальной публикации. Приводим наиболее существенные варианты рукописи.

Стр. 79, строка 20. Вместо слов: «Мужик он <…> компетенции суда?» —

Помилуйте! такого мерзавца да не признать вполне благонадежным! — где ж это видано! А под судом он, конечно, тоже не бывал: он никого не убил, не ограбил, никто его не изобличил ни в краже, ни в изнасиловании, а разве такие тонкие деяния, как мироедство, подлежат компетенции суда?

Стр. 85, строка 1 сн. После слов: «…мечтанием, угрозою…» —