Том 16. Книга 2. Мелочи жизни

Ничего, кроме <…> учебников грамматики всевозможных сортов. — Схоластическое, «грамматическое» направление школьного обучения было определено созданием в 1871 г. как основного типа среднего учебного заведения так называемой классической гимназии. «Все внимание сосредоточивалось на бесплодном зубрении грамматических форм, которое не только не сообщало молодым умам живого духа классических писателей, но не давало даже порядочного знания языка. <…> А рядом с этим одуревающим налеганием на грамматику самые важные предметы гимназического преподавания: история, русский язык и русская литература — оставались в полном пренебрежении. Молодое поколение разучилось даже писать» (Б. Н. Чичерин. Земство и Московская дума, с. 102). В 1889 г. даже министр народного просвещения И. Д. Делянов вынужден был признать, что в преподавании древних языков «возобладало» «одностороннее грамматическое направление», оттеснившее «чтение и объяснение писателей» С. В. Рождественский. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. СПб., 1902, с. 633).

Студент Хорьков женился на Липочке Большовой… — Студент X орьков — персонаж комедии А. Н. Островского «Бедная невеста», Липочка Большова — «Свои люди — сочтемся». Полная противоположность психологии, морали, поведения этих двух героев Островского подчеркивает абсурдность такого сочетания, тем не менее вполне возможного «в мелочной» действительности.

…ограждением прерогатив власти от действительных и мнимых нарушений <…> Уже не циркуляр является руководителем, а газета, с ее толками и инсинуациями. — Речь идет о принципе, положенном в основу внутренней политики самодержавия в 80-е годы. В определении этой политики значительную роль играли «инсинуации» таких газет, как «Московские ведомости» и «Гражданин».

Недаром же так давно идут толки о децентрализации, смешиваемой с сатрапством… — Децентрализацией именовалось усиление власти губернаторов (см. т. 16, кн. I, с. 512–513). Сатрапство — безграничная, неконтролируемая власть (от названия самовластного правителя в древней Персии).

…поставленный покойным Решетниковым вопрос: «Где лучше?» — Этот вопрос был поставлен Ф. М. Решетниковым в одноименном романе, «наглядно рисующем, — как писал Салтыков Н. А. Некрасову 12 мая 1868 г., — безвыходность некоторых отношений». См. т. 9, с. 321–324 и 561–563.

…в одном из сборников Льва Толстого сказку о старом коршуне. — Салтыков по памяти пересказывает, изменяя ее «мораль», басню «Ворон и воронята» из «Четвертой русской книги для чтения» Л. Н. Толстого. В басне Толстого ворон щадит третьего вороненка потому, что только тот сказал правду. Коршун же у Салтыкова сохраняет жизнь «беспощадному и жестокому» и убивает слабых. В этом толковании сказка призвана иллюстрировать «жестокие» отношения, определяющие жизнь крестьянской семьи.

Семейная жизнь крестьянина, его отношение к земле, к промыслам, к нанимателю, к начальству — все выступило на арену, и всему предполагается учинить отчетливую и безвыходную регламентацию. — Вопросы общественного состояния русского крестьянина, его хозяйства, быта, самоуправления, наконец, власти над ним — были предметом постоянных обсуждений как в писаниях дворянских идеологов, так и в проектах, изготовлявшихся в правительственных сферах. Например, еще в 1876 г. Р. А. Фадеев нападал на самостоятельность крестьянского общественного управления, предлагая подчинить его дворянству. Салтыков, возможно, имеет в виду проект А. Д. Пазухина (см. т. 16, кн. I, с. 515), разработанный им к весне 1886 г. и основанный, по свидетельству Е. И. Феоктистова, на «необходимости установить твердую власть в крестьянском управлении» (цит. по кн.: П. А. Зайончковский. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970, с. 367). Закон о земских начальниках, принятый уже после смерти Салтыкова в 1889 г., на деле осуществил «отчетливую и безвыходную регламентацию» крестьянской жизни.