Том 16. Сент-Ронанские воды

— Жаль мне, коли это так, — сказала добрая Мег Додз Наследственное уважение к роду Моубреев не позволяло ей поощрять сплетни о молодом лэрде, поэтому она прибавила: — Его предки были добры к моим, сэр. Может быть, он об этом и не помнит, однако мне не пристало говорить о нем то, чего не следует говорить о сыне его отца.

У мистера Байндлуза не было таких причин для сдержанности, и он стал бранить Моубрея, по его словам — легкомысленно проматывавшего свое состояние, да и не только свое.

— Я вправе говорить так, — сказал он, — потому что у меня на руках два его векселя по сто фунтов. Я их дисконтировал из чистой доброты и уважения к его древнему роду, а он беспокоится о них не больше, чем о государственном долге Англии. Зато он носится по всем лавкам Марчторна и делает закупки для праздника, который решил закатить этой разряженной публике с источника. И теперь лавочникам приходится принимать его расписки в уплату за все, что они ему доставляют. Но они ведь когда-нибудь могут предъявить его векселя. А иной купец, как мне известно, не поверит и гроша ломаного под вексель с подписью Джона Моубрея ни на лицевой, ни на обратной стороне. Молодому лэрду следовало бы платить долги, которые он уже наделал, а не входить б новые ради того, чтобы накормить всю эту ораву дураков и льстецов.

— Его приготовления, кажется, пропадут даром, — сказал мистер Тачвуд. — Я слышал, будто празднество откладывается по болезни мисс Моубрей.

— Бедняжка, — сказала миссис Маргарет Додз — Она все нездорова последние дни.

— Говорят, у нее здесь что-то не в порядке, — отозвался путешественник, многозначительно постукивая по лбу.

— Бог весть, — ответила миссис Додз. — Я-то думаю, пожалуй, дело не в голове, а в сердце. Ее, бедненькую, все время носит туда-сюда, то вниз к источнику, то опять в гору, а дома нет для нее ни подходящего общества, ни покоя, и все идет прахом. Тут мудрено остаться в добром здоровье.

— Однако, — возразил Тачвуд, — говорят, ей стало хуже прежнего, и будто бы поэтому и отложен прием в Шоуз-касле. Да кроме того, теперь, когда на воды приехал этот молодой лорд, они, уж наверное, подождут ее выздоровления.

— Лорд! — в удивлении вскричала миссис Додз. — На источник приехал лорд! Ну, теперь с ними никакого сладу не будет! Час от часу не легче — лорд! Вот они возгордятся теперь — лорд! Господи помилуй! В отеле — лорд! Впрочем, это, поди, не настоящий лорд, мистер Тачвуд?

— Ну нет, моя милая, — отвечал путешественник. — Он английский лорд и, говорят, даже заседает в палате лордов. Судачат, правда, что в его титуле есть трещинка.

— Ну, разумеется, да, наверное, и не одна! — быстро подхватила Мег, не в силах вынести мысли, что подлинный вельможа, избрав своей резиденцией Сент-Ронанские воды, может поднять, таким образом, значение отеля — соперника Клейкемского подворья. — Вот увидите, этот лорд окажется поддельным, это просто нанятый бродяга, который им недорого обойдется. Он, наверное, приехал будто бы больной и, разумеется, не проведет здесь и нескольких дней, как сразу выздоровеет, к чести их целебных вод!

— По правде сказать, сударыня, болезнь, которой он сейчас страдает, здешними водами не вылечить: у него плечо прострелено пистолетной пулей. Кажется, это случилось при попытке ограбления. Вот еще одно из ваших новшеств: в мое время в Шотландии о таких вещах не слыхивали. Раньше легче было наткнуться на феникса, чем на грабителя.

— А где это случилось, не знаете ли вы, сэр? — спросил муж счетов и расчетов.

— Где-то поблизости от Старого городка, и если мне говорили правильно, то в прошлую среду.

— Я полагаю, вот и объяснение тех двух выстрелов, миссис Додз, — сказал стряпчий. — Ваш конюх слышал их в среду — наверно, это и было то нападение.

— Может быть, и так, а может быть, иначе, — ответила Мег. — Но только я без веских доводов от своего мнения не откажусь. — И, возвращаясь к предмету, от которого ее мысли были на несколько минут отвлечены занимательной беседой с мистером Тачву-дом, она спросила:

— Мне бы хотелось знать, не слыхали ли вы, сударь, чего-нибудь о мистере Тирле?